Неточные совпадения
— Пульхерия сказывала, што в Беловодье на велик день под землей колокольный
звон слышен и
церковное четье-петье.
— Ну, это не в Беловодье, а на расейской стороне. Такое озеро есть, а на берегу стоял святый град Китиш. И жители в нем были все благочестивые, а когда началась никонианская пестрота — святой град и ушел в воду. Слышен и
звон и
церковная служба. А мы уйдем на Кавказ, сестрица. Там места нежилые и всякое приволье. Всякая гонимая вера там сошлась: и молоканы, и субботники, и хлысты… Тепло там круглый год, произрастание всякое, наших братьев и сестер найдется тоже достаточно… виноград…
— Ну нет-с: как же можно сравнить? здесь и
церковный звон слышно, и товарищи навещали. Придут, сверху над ямой станут, и поговорим, а отец казначей жернов мне на веревке велели спустить, чтобы я соль для поварни молол. Какое же сравнение со степью или с другим местом.
Скрип колес, блеянье овец,
церковный звон в ясные, летние утра, цыгане под окном, — о, как сладко думать об этом!
По самое 18 февраля не прерывались придворные съезды, поздравления, обеды, концерты, маскарады, городские иллюминации, наконец,
церковный звон и даже высочайшее метание в народ жетонов, сопровождавшееся поставкою жареных быков с золочеными рогами и фонтанов белого и красного вина, при мгновенном уничтожении которых надрывались со смеха «веселившиеся смотрением из окон дворца». Наконец празднества кончились.
Неточные совпадения
Когда ему стало холодно, он как бы выскользнул из пустоты самозабвения. Ему показалось, что прошло несколько часов, но, лениво раздеваясь, чтобы лечь в постель, он услышал отдаленный
звон церковного колокола и сосчитал только одиннадцать ударов.
На первой неделе Великого поста отец говел вместе с тетеньками-сестрицами. В чистый понедельник до усадьбы доносился
звон маленького
церковного колокола, призывавший к часам и возвещавший конец пошехонскому раздолью…
Начал книги читать
церковные — все, что были; читаю — и наполняется сердце моё
звоном красоты божественного слова; жадно пьёт душа сладость его, и открылся в ней источник благодарных слёз. Бывало, приду в церковь раньше всех, встану на колени перед образом Троицы и лью слёзы, легко и покорно, без дум и без молитвы: нечего было просить мне у бога, бескорыстно поклонялся я ему.
Из города нам, однако,
звон слышен, и огни кое-как мелькают. Да и по часам я сообразил, что уже время
церковной службы непременно скоро кончится — скоро, должно быть, наступит пора поздравлять и потчевать. Я встал, чтобы обойти посты, и вдруг слышу шум… дерутся… Я — туда, а мне летит что-то под ноги, и в ту же минуту я получаю пощечину… Что вы смотрите? Да — настоящую пощечину, и трах — с одного плеча эполета прочь!
Только минет Святая и смолкнет пасхальный
звон, по сельщине-деревенщине «помины» и «оклички» зачинаются. В «нáвий день» [«Навий день», а в Малороссии «мертвецкий велык день» — другое название Радуницы… Нав, навье — мертвец.] стар и млад спешат на кладбище с мертвецами христосоваться. Отпев
церковную панихиду, за старорусскую тризну садятся.