Неточные совпадения
Писарь давно обленился, отстал от всякой
работы и теперь казнился, поглядывая на молодого зятя, как тот поворачивал всякое дело. Заразившись его энергией, писарь
начал заводить строгие порядки у себя в доме, а потом в волости. Эта домашняя революция закончилась ссорой
с женой, а в волости взбунтовался сторож Вахрушка.
— Думал: помру, — думал он вслух. — Тяжело душеньке
с грешным телом расставаться… Ох, тяжело! Ну, лежу и думаю: только ведь еще жить
начал… Раньше-то в египетской
работе состоял, а тут на себя… да…
Заветная мечта Галактиона исполнялась. У него были деньги для
начала дела, а там уже все пойдет само собой. Ему ужасно хотелось поделиться
с кем-нибудь своею радостью, и такого человека не было. По вечерам жена была пьяна, и он старался уходить из дому. Сейчас он шагал по своему кабинету и молча переживал охватившее его радостное чувство. Да, целых четыре года
работы, чтобы получить простой кредит. Но это было все, самый решительный шаг в его жизни.
Начиная с осени Устенька была завалена
работой, особенно когда
начали открываться столовые для голодающих и новые врачебные пункты.
Неточные совпадения
Разделенные на отряды (в каждом уже
с вечера был назначен особый урядник и особый шпион), они разом на всех пунктах
начали работу разрушения.
Было то время, когда в сельской
работе наступает короткая передышка пред
началом ежегодно повторяющейся и ежегодно вызывающей все силы народа уборки. Урожай был прекрасный, и стояли ясные, жаркие летние дни
с росистыми короткими ночами.
Сдерживая на тугих вожжах фыркающую от нетерпения и просящую хода добрую лошадь, Левин оглядывался на сидевшего подле себя Ивана, не знавшего, что делать своими оставшимися без
работы руками, и беспрестанно прижимавшего свою рубашку, и искал предлога для
начала разговора
с ним. Он хотел сказать, что напрасно Иван высоко подтянул чересседельню, но это было похоже на упрек, а ему хотелось любовного разговора. Другого же ничего ему не приходило в голову.
Он бросил фуражку
с перчатками на стол и
начал обтягивать фалды и поправляться перед зеркалом; черный огромный платок, навернутый на высочайший подгалстушник, которого щетина поддерживала его подбородок, высовывался на полвершка из-за воротника; ему показалось мало: он вытащил его кверху до ушей; от этой трудной
работы, — ибо воротник мундира был очень узок и беспокоен, — лицо его налилось кровью.
Иногда выражала она желание сама видеть и узнать, что видел и узнал он. И он повторял свою
работу: ехал
с ней смотреть здание, место, машину, читать старое событие на стенах, на камнях. Мало-помалу, незаметно, он привык при ней вслух думать, чувствовать, и вдруг однажды, строго поверив себя, узнал, что он
начал жить не один, а вдвоем, и что живет этой жизнью со дня приезда Ольги.