Неточные совпадения
— Тараса Семеныча вы знаете? А это два купца Ивановых…
три купца Поповых… старший городской врач Кацман, а это его помощник,
доктор медицины Кочетов… член управы Голяшкин.
Странно, что все эти переговоры и пересуды не доходили только до самого Полуянова. Он, заручившись благодарностью Шахмы, вел теперь сильную игру в клубе. На беду, ему везло счастье, как никогда. Игра шла в клубе в двух комнатах старинного мезонина. Полуянов заложил сам банк в
три тысячи и метал. Понтировали Стабровский, Ечкин, Огибенин и Шахма. В числе публики находились Мышников и
доктор Кочетов. Игра шла крупная, и Полуянов загребал куши один за другим.
Как быстро идет время, нет — летит. Давно ли, кажется,
доктор Кочетов женился на Прасковье Ивановне, а уж прошло больше
трех лет.
Доктор вдруг замолчал, нахмурился и быстро начал прощаться. Мисс Дудль, знавшая его семейную обстановку, пожалела
доктора, которого, может быть, ждет дома неприятная семейная сцена за лишние полчаса, проведенные у постели больной. Но
доктор не пошел домой, а бесцельно бродил по городу часа
три, пока не очутился у новой вальцовой мельницы Луковникова.
Целых
три дня продолжались эти галлюцинации, и
доктор освобождался от них, только уходя из дому. Но роковая мысль и тут не оставляла его. Сидя в редакции «Запольского курьера»,
доктор чувствовал, что он стоит сейчас за дверью и что маленькие частицы его постепенно насыщают воздух. Конечно, другие этого не замечали, потому что были лишены внутреннего зрения и потому что не были Бубновыми. Холодный ужас охватывал
доктора, он весь трясся, бледнел и делался страшным.
Ему казалось, что стоило Устеньке подняться, как все мириады частиц Бубнова бросятся на него и он растворится в них, как крупинка соли, брошенная в стакан воды. Эта сцена закончилась глубоким обмороком. Очнувшись,
доктор ничего не помнил. И это мучило его еще больше. Он
тер себе лоб, умоляюще смотрел на ухаживавшую за ним Устеньку и мучился, как приговоренный к смерти.
Ко всему остальному, он уверил себя, что он опасно болен, и беспрестанно лечился; сверх домового лекаря, к нему ездили два или
три доктора, и он делал, по крайней мере, три консилиума в год.
Приезжали
три доктора, советовались, потом уехали. День был длинный, неимоверно длинный, потом наступила и долго-долго проходила ночь, а под утро, в субботу, к старухе, которая лежала в гостиной на диване, подошел келейник и попросил ее сходить в спальню: преосвященный приказал долго жить.
Неточные совпадения
— Извините меня,
доктор, но это право ни к чему не поведет. Вы у меня по
три раза то же самое спрашиваете.
— Я спрашивала
доктора: он сказал, что он не может жить больше
трех дней. Но разве они могут знать? Я всё-таки очень рада, что уговорила его, — сказала она, косясь на мужа из-за волос. — Всё может быть, — прибавила она с тем особенным, несколько хитрым выражением, которое на ее лице всегда бывало, когда она говорила о религии.
Элегантный слуга с бакенбардами, неоднократно жаловавшийся своим знакомым на слабость своих нерв, так испугался, увидав лежавшего на полу господина, что оставил его истекать кровью и убежал за помощью. Через час Варя, жена брата, приехала и с помощью
трех явившихся
докторов, за которыми она послала во все стороны и которые приехали в одно время, уложила раненого на постель и осталась у него ходить за ним.
Левину слышно было за дверью, как кашлял, ходил, мылся и что-то говорил
доктор. Прошло минуты
три; Левину казалось, что прошло больше часа. Он не мог более дожидаться.
Была влюблена в одного журналиста, в
трех славян, в Комисарова; в одного министра, одного
доктора, одного английского миссионера и в Каренина.