Другие песни раздаются на кладбищах… Поют про «калинушку с малинушкой — лазоревый цвет», поют про «кручинушку, крытую
белою грудью, запечатанную крепкою думой», поют про то, «как прошли наши вольные веселые дни, да наступили слезовы-горьки времена». Не жарким весельем, тоской горемычной звучат они… Нет, то новые песни, не Ярилины.
Неточные совпадения
Это была такая красавица, каких и за Волгой немного родится: кругла да
бела, как мытая репка, алый цвет по лицу расстилается, толстые, ровно шелковые косы висят ниже пояса, звездистые очи рассыпчатые, брови тонкие, руки
белые, ровно выточены, а
грудь, как пух в атласе.
— А вот еще ихняя памятка, — продолжал игумен, распахивая
грудь и указывая на оставшиеся после ожога
белые рубцы, — да вот еще перстами не двигаю с тех пор, как они гвоздочки под ноготки забивали мне.
Кручина ты моя, кручинушка великая,
Никому ты, кручина моя, неизвестна,
Знает про тебя одно мое сердце,
Крыта ты, кручинушка,
белой моей
грудью,
Запечатана крепкой моей душой.
В синем шелковом платье, с лазоревым левантиновым платочком на голове, стоит она стройная, высокая, будто молодая сосенка. Глаза опущены, а
белое лицо тонким багрецом подернулось… Чем-то нежданным-негаданным она взволнована:
грудь высоко подымается, полуоткрытые алые губки слегка вздрагивают.
Но когда подвели его к последним смертным мукам, — казалось, как будто стала подаваться его сила. И повел он очами вокруг себя: боже, всё неведомые, всё чужие лица! Хоть бы кто-нибудь из близких присутствовал при его смерти! Он не хотел бы слышать рыданий и сокрушения слабой матери или безумных воплей супруги, исторгающей волосы и биющей себя в
белые груди; хотел бы он теперь увидеть твердого мужа, который бы разумным словом освежил его и утешил при кончине. И упал он силою и воскликнул в душевной немощи:
Там, где дорога кончилась, переходя в глухую тропу, у ног Ассоль мягко завертелась пушистая черная собака с
белой грудью и говорящим напряжением глаз.
Сняв в первой длинной комнате пальто и узнав от швейцара, что сенаторы все съехались, и последний только что прошел, Фанарин, оставшись в своем фраке и белом галстуке над
белой грудью, с веселою уверенностью вошел в следующую комнату.
Прямо // В глаза тебе смеются, вынимают // Ретивое из
белой груди, после // И ластятся, как путные робята: // Мол, так пройдет, как будто ничего, // Забудется.
Неточные совпадения
В это время к толпе подъехала на
белом коне девица Штокфиш, сопровождаемая шестью пьяными солдатами, которые вели взятую в плен беспутную Клемантинку. Штокфиш была полная белокурая немка, с высокою
грудью, с румяными щеками и с пухлыми, словно вишни, губами. Толпа заволновалась.
Красавец обер-кельнер с начинавшимся от шеи пробором в густых напомаженных волосах, во фраке и с широкою
белою батистовою
грудью рубашки, со связкой брелок над округленным брюшком, заложив руки в карманы, презрительно прищурившись, строго отвечал что-то остановившемуся господину.
Она сначала расправляла его, всовывала вилы, потом упругим и быстрым движением налегала на них всею тяжестью своего тела и тотчас же, перегибая перетянутую красным кушаком спину, выпрямлялась и, выставляя полную
грудь из-под
белой занавески, с ловкою ухваткой перехватывала руками вилы и вскидывала навилину высоко на воз.
Анна уже была одета в светлое шелковое с бархатом платье, которое она сшила в Париже, с открытою
грудью, и с
белым дорогим кружевом на голове, обрамлявшим ее лицо и особенно выгодно выставлявшим ее яркую красоту.
Она вышла на середину комнаты и остановилась пред Долли, сжимая руками
грудь. В
белом пенюаре фигура ее казалась особенно велика и широка. Она нагнула голову и исподлобья смотрела сияющими мокрыми глазами на маленькую, худенькую и жалкую в своей штопанной кофточке и ночном чепчике, всю дрожавшую от волнения Долли.