Неточные совпадения
— В лесах матка вещь самая пользительная, — продолжал
дядя Онуфрий. — Без нее как раз заблудишься, коли пойдешь по незнакомым местам. Дорогая по нашим промыслам эта штука… Зайдешь ину пору далеко, лес-от густой, частый да рослый — в небо дыра. Ни солнышка, ни звезд не видать, опознаться на месте нечем. А с маткой не пропадешь; отколь хошь на
волю выведет.
— Обидно этак-то, господин купец, — отвечал Артемий. — Пожалуй, вот хоть нашего
дядю Онуфрия взять… Такого артельного хозяина днем с огнем не сыскать… Обо всем старанье держит, обо всякой малости печется, душа-человек: прямой, правдивый и по всему надежный. А дай-ка ты ему
волю, тотчас величаться зачнет, потому человек, не ангел. Да хоша и по правде станет поступать, все уж ему такой веры не будет и слушаться его, как теперь, не станут. Нельзя, потому что артель суймом держится.
Ден через пять огляделся Алексей в городе и маленько привык к тамошней жизни. До смерти надоел ему охочий до чужих обедов
дядя Елистрат, но Алексей скоро отделался от его наянливости. Сказал земляку, что едет домой, а сам с постоялого двора перебрался в самую ту гостиницу, где обедал в день приезда и где впервые отроду услыхал чудные звуки органа, вызвавшие слезовую память о Насте и беззаветной любви ее, — звуки, заставившие его помимо
воли заглянуть в глубину души своей и устыдиться черноты ее и грязи.
Неточные совпадения
Мальчик, краснея и не отвечая, осторожно потягивал свою руку из руки
дяди. Как только Степан Аркадьич выпустил его руку, он, как птица, выпущенная на
волю, вопросительно взглянув на отца, быстрым шагом вышел из комнаты.
Борис. Нельзя мне, Катя. Не по своей я
воле еду:
дядя посылает, уж и лошади готовы; я только отпросился у
дяди на минуточку, хотел хоть с местом-то тем проститься, где мы с тобой виделись.
Две пары дюжих
волов всякий раз высовывали свои головы из плетеного сарая на улицу и мычали, когда завидывали шедшую куму — корову, или
дядю — толстого быка.
Себя автор называл не иначе, как «сиротой — дворянином», противника — «именующимся капитаном» (мой
дядя был штабс — капитаном в отставке), имение его называлось почему-то «незаконно приобретенным», а рабочие — «безбожными»… «И как будучи те возы на дороге, пролегающей мимо незаконно приобретенного им, самозванцем Курцевичем, двора, то оный самозванный капитан со своей безбожною и законопротивною бандою, выскочив из засады с великим шумом, криком и тумультом, яко настоящий тать, разбойник и публичный грабитель, похватав за оброти собственных его сироты — дворянина Банькевича лошадей, а
волов за ярма, — сопроводили оных в его, Курцевича, клуню и с великим поспехом покидали в скирды.
Он не бросался всем на шею, особенно с тех пор, как человек, склонный к искренним излияниям, несмотря на предостережение
дяди, обыграл его два раза, а человек с твердым характером и железной
волей перебрал у него немало денег взаймы.