Неточные совпадения
И тихо осеняет их радостный Ярило спелыми колосьями и алыми цветами.
В свежем утреннем воздухе, там, высоко,
в голубом небе, середь легких перистых облаков, тихо веет над Матерью Сырой Землей белоснежная, серебристая объярь Ярилиной
ризы, и с недоступной высоты обильно льются
светлые потоки любви и жизни.
Ни конца ни краю играм и песням… А
в ракитовых кустиках
в укромных перелесках тихий шепот, страстный, млеющий лепет, отрывистый смех, робкое моленье, замирающие голоса и звучные поцелуи… Последняя ночь хмелевая!..
В последний раз
светлый Ярило простирает свою серебристую
ризу,
в последний раз осеняет он игривую молодежь золотыми колосьями и алыми цветами мака: «Кошуйтеся [Живите
в любви и согласии.], детки,
в ладу да
в миру, а кто полюбит кого, люби дóвеку, не откидывайся!..» Таково прощальное слово Ярилы…
Неточные совпадения
Когда вышли навстречу все попы
в светлых золотых
ризах, неся иконы и кресты, и впереди сам архиерей с крестом
в руке и
в пастырской митре, преклонили козаки все свои головы и сняли шапки.
Всё было празднично, торжественно, весело и прекрасно: и священники
в светлых серебряных с золотыми крестами
ризах, и дьякон, и дьячки
в праздничных серебряных и золотых стихарях, и нарядные добровольцы-певчие с масляными волосами, и веселые плясовые напевы праздничных песен, и непрестанное благословение народа священниками тройными, убранными цветами свечами, с всё повторяемыми возгласами: «Христос воскресе!
Вслед за тем служба приняла более торжественный вид: священник надел
ризу, появился дьякон, и певчие запели: «Чертог твой вижду, спасе мой, украшенный!»
В воображении Павла вдруг представился чертог господа и та чистая и
светлая одежда, которую надобно иметь, чтобы внити
в него.
В избранный для венчания день Егор Егорыч послал Антипа Ильича к священнику, состоящему у него на руге (Кузьмищево, как мы знаем, было село), сказать, что он будет венчаться с Сусанной Николаевной
в пять часов вечера, а затем все, то есть жених и невеста, а также gnadige Frau и доктор, отправились
в церковь пешком; священник, впрочем, осветил храм полным освещением и сам с дьяконом облекся
в дорогие дорадоровые
ризы,
в которых служил только
в заутреню
светлого христова воскресения.
Плакала, слушая эту проповедь, почти навзрыд Сусанна; у Егора Егорыча также текли слезы; оросили они и глаза Сверстова, который нет-нет да и закидывал свою курчавую голову назад; кого же больше всех произнесенное отцом Василием слово вышибло, так сказать, из седла, так это gnadige Frau, которая перед тем очень редко видала отца Василия, потому что
в православную церковь она не ходила, а когда он приходил
в дом, то почти не обращала на него никакого внимания; но тут, увидав отца Василия
в золотой
ризе, с расчесанными седыми волосами, и услыхав, как он красноречиво и правильно рассуждает о столь возвышенных предметах, gnadige Frau пришла
в несказанное удивление, ибо никак не ожидала, чтобы между русскими попами могли быть такие
светлые личности.