Неточные совпадения
— Ну, гости дорогие, любезненькие вы мои, — сказал
отец Михаил, оставшись с ними в опустевшей келарне, — теперь я вас до гостиного двора провожу, там и
успокоитесь…
— Ты бы, отче, благословил отцам-то
успокоиться, смотри, глаза-то у них совсем слипаются, — молвил Стуколов, быстро взглянув на игумна.
— Ин подите в самом деле,
отцы,
успокойтесь, Бог благословит, — молвил игумен.
— Ахти, закалякался я с тобой, разлюбезный ты мой, Патап Максимыч, — сказал он. — Слышь, вторы кочета поют, а мне к утрени надо вставать… Простите, гости дорогие, усните,
успокойтесь…
Отец Спиридоний все изготовил про вас: тебе, любезненькой мой, Патап Максимыч, вот в этой келийке постлано, а здесь налево Якиму Прохорычу с Самсоном Михайлычем. Усни во здравие, касатик мой, а завтра, с утра, в баньку пожалуй… А что, на сон-от грядущий, мадеры рюмочку не искушаешь ли?
— Во имя
Отца и Сына и Святаго Духа!.. Подь, радость моя,
успокойся.
Неточные совпадения
— Ты что глаза-то вытаращил? — обращалась иногда матушка к кому-нибудь из детей, — чай, думаешь, скоро
отец с матерью умрут, так мы, дескать, живо спустим, что они хребтом, да потом, да кровью нажили!
Успокойся, мерзавец! Умрем, все вам оставим, ничего в могилу с собой не унесем!
Мать была очень испугана, застав все эти подарки. Когда
отец пришел из суда, то в нашей квартирке разразилась одна из самых бурных вспышек, какие я только запомню. Он ругал вдову, швырял материи на пол, обвинял мать и
успокоился лишь тогда, когда перед подъездом появилась тележка, на которую навалили все подарки и отослали обратно.
Мать
успокоилась, развеселилась и отпустила меня с
отцом на озеро, к которому стремились все мои мысли и желания;
«Напугал меня братец, — продолжала она, — я подумала, что он умер, и начала кричать; прибежал
отец Василий с попадьей, и мы все трое насилу стащили его и почти бесчувственного привели в избу к попу; насилу-то он пришел в себя и начал плакать; потом, слава богу,
успокоился, и мы отслужили панихиду.
Наконец мало-помалу
отец мой
успокоился, хотя все оставался очень грустен.