Неточные совпадения
— Не успели, — молвила Манефа. — В чем
спали, в том и выскочили. С той поры и началось Рассохиным житье горе-горькое. Больше половины обители врозь разбрелось. Остались одни старые старухи и до того дошли, сердечные, что лампадки
на большой
праздник нечем затеплить, масла нет. Намедни, в рождественский сочельник, Спасову звезду без сочива встречали. Вот до чего дошли!
В глазах зарябило у Алексея, робость какая-то
на него
напала, когда, взобравшись по широкой лестнице, вошел он с дядей Елистратом в просторные светлые комнаты гостиницы, по случаю
праздника и базарного дня переполненные торговым людом.
А Паранька меж тем с писарем заигрывала да заигрывала… И стало ей приходить в голову: «А ведь не плохое дело в писарихи
попасть. Пила б я тогда чай до отвалу, самоваров по семи
на день! Ела бы пряники да коврижки городецкие, сколь душа примет. Ежедень бы ходила в ситцевых сарафанах, а по
праздникам бы в шелки наряжалась!.. Рубашки-то были бы у меня миткалевые, а передники, каких и
на скитских белицах нет».
Неточные совпадения
В ту же ночь в бригадировом доме случился пожар, который, к счастию, успели потушить в самом начале. Сгорел только архив, в котором временно откармливалась к
праздникам свинья. Натурально, возникло подозрение в поджоге, и
пало оно не
на кого другого, а
на Митьку. Узнали, что Митька напоил
на съезжей сторожей и ночью отлучился неведомо куда. Преступника изловили и стали допрашивать с пристрастием, но он, как отъявленный вор и злодей, от всего отпирался.
— Должно быть, схулиганил кто-нибудь, — виновато сказал Митрофанов. — А может, захворал. Нет, — тихонько ответил он
на осторожный вопрос Самгина, — прежним делом не занимаюсь. Знаете, — пред лицом свободы как-то уж недостойно мелких жуликов ловить.
Праздник, и все лишнее забыть хочется, как в прощеное воскресенье. Притом я
попал в подозрение благонадежности, меня, конечно, признали недопустимым…
«Ночью писать, — думал Обломов, — когда же спать-то? А поди тысяч пять в год заработает! Это хлеб! Да писать-то все, тратить мысль, душу свою
на мелочи, менять убеждения, торговать умом и воображением, насиловать свою натуру, волноваться, кипеть, гореть, не знать покоя и все куда-то двигаться… И все писать, все писать, как колесо, как машина: пиши завтра, послезавтра;
праздник придет, лето настанет — а он все пиши? Когда же остановиться и отдохнуть? Несчастный!»
Радость, радость,
праздник: шкуна пришла! Сегодня, 3-го числа,
палят японские пушки. С салингов завидели шкуну. Часу в 1-м она стала
на якорь подле нас. Сколько новостей!
Вечером матушка сидит, запершись в своей комнате. С села доносится до нее густой гул, и она боится выйти, зная, что не в силах будет поручиться за себя. Отпущенные
на праздник девушки постепенно возвращаются домой… веселые. Но их сейчас же убирают по чуланам и укладывают
спать. Матушка чутьем угадывает эту процедуру, и ой-ой как колотится у нее в груди всевластное помещичье сердце!