Неточные совпадения
Путаются у Алексея мысли, ровно в огневице лежит… И Настина внезапная смерть, и предсмертные мольбы ее о своем погубителе, и милости оскорбленного Патапа Максимыча, и коварство лукавой Марьи Гавриловны, что не хотела ему про место сказать, и поверивший обманным речам отец, и
темная неизвестность будущего — все это вереницей одно за другим проносится в распаленной голове Алексея и нестерпимыми
муками, как тяжелыми камнями, гнетет встревоженную душу его…
Неточные совпадения
Жидкая кукурузная кашица, немного соленых овощей и 2 хлебца из
темной пшеничной
муки — вот все, что составляет вечернюю трапезу рабочих-манз.
В ноябре, когда наступили
темные, безлунные ночи, сердце ее до того переполнилось гнетущей тоской, что она не могла уже сдержать себя. Она вышла однажды на улицу и пошла по направлению к мельничной плотинке. Речка бурлила и пенилась; шел сильный дождь; сквозь осыпанные
мукой стекла окон брезжил тусклый свет; колесо стучало, но помольцы скрылись. Было пустынно, мрачно, безрассветно. Она дошла до середины мостков, переброшенных через плотину, и бросилась головой вперед на понырный мост.
Пока старик бормотал это, они въехали в двадцативерстный волок. Дорога пошла сильно песчаная. Едва вытаскивая ноги, тащили лошаденки, шаг за шагом, тяжелый тарантас. Солнце уже было совсем низко и бросало длинные тени от идущего по сторонам высокого,
темного леса, который впереди открывался какой-то бесконечной декорацией. Калинович, всю дорогу от тоски и от душевной
муки не спавший, начал чувствовать, наконец, дремоту; но голос ямщика все еще продолжал ему слышаться.
Ты права! что такое жизнь? жизнь вещь пустая. // Покуда в сердце быстро льется кровь, // Всё в мире нам и радость и отрада. // Пройдут года желаний и страстей, // И всё вокруг
темней,
темней! // Что жизнь? давно известная шарада // Для упражнения детей; // Где первое — рожденье! где второе — // Ужасный ряд забот и
муки тайных ран, // Где смерть — последнее, а целое — обман!
Впереди стояли двумя рядами степенные русаки-каменщики, все до одного в белых фартуках, почти все со льняными волосами и рыжими бородами, сзади них литейщики и кузнецы в широких
темных блузах, перенятых от французских и английских рабочих, с лицами, никогда не отмываемыми от железной копоти, — между ними виднелись и горбоносые профили иноземных увриеров; [Рабочих (от франц. ouvier).] сзади, из-за литейщиков, выглядывали рабочие при известковых печах, которых издали можно было узнать по лицам, точно обсыпанным густо
мукою, и по воспаленным, распухшим, красным глазам…