Неточные совпадения
— Так помни же мое слово и всем игуменьям повести, — кипя гневом, сказал Патап Максимыч, — если Настасья уходом
уйдет в какой-нибудь скит, — и твоей
обители и всем вашим скитам конец… Слово мое крепко… А ты, Настасья, — прибавил он, понизив голос, — дурь
из головы выкинь… Слышишь?.. Ишь какая невеста Христова проявилась!.. Чтоб я не слыхал таких речей…
— В скит
уйду, черну рясу надену, — сказала Настя. — А возьмешь
из обители, — потеряю себя.
Хотелось тем угодить Назарете, очень ее уважая, а вместе с тем и то у матерей на уме было:
уйдет Вера
из обители, теткины богатства с собою унесет, а останется, так все с ней в
обители останется…
Часа через полтора после того, как матери разошлись по кельям, а белицы с Назаретой
ушли погулять за околицу, на конный двор Манефиной
обители въехала кибитка с кожаным верхом и наглухо застегнутым фартуком, запряженная парой толстых с глянцевитою шерстью скитских лошадей.
Из работницкой «стаи» вышел конюх Дементий и весело приветствовал тщедушного старика, сидевшего на козлах.
— Как мне замуж идти?.. За кого?.. — с грустью сказала Фленушка. — Честью
из обители под венец не ходят, «уходом» не пойду… Тебя жаль, матушка, тебя огорчить не хочу — оттого и не
уйду… «уходом»…
С раннего утра больше половины матерей и белиц
из Манефиной
обители ушли к соседям праздновать, но, как ни упрашивала мать Таисея самое Манефу не забыть прежней любви, в такой великий день посетить их
обитель, она не пошла, ссылаясь на усталость и нездоровье…
— Не тебя корят, так и молчи! — на всю горницу закричала Устинья Московка. — Знаю я, знаю, кому понадобилось
из обители меня спехом
услать!.. Знаю!.. Нечего ухмыляться-то, Прасковья Патаповна!.. Что богатого отца дочь, так думаешь, что перед тобой все молчать должны… Нет, сударыня, не на такую напала!.. Обожжешься!..
Неточные совпадения
Из роду Отрепьевых, галицких боярских детей. Смолоду постригся неведомо где, жил в Суздале, в Ефимьевском монастыре,
ушел оттуда, шатался по разным
обителям, наконец пришел к моей чудовской братии, а я, видя, что он еще млад и неразумен, отдал его под начал отцу Пимену, старцу кроткому и смиренному; и был он весьма грамотен: читал наши летописи, сочинял каноны святым; но, знать, грамота далася ему не от господа бога…
—
Уходи прочь
из обители…
Раз дядя
из дома выгнал купчика, завладевшего сердцем девушки, и она в тоске и слезах
ушла в скиты и сыскала там радушный приют в Манефиной
обители.
— В Манефиной, сударыня, — ответила Аграфена. — Возле самого Каменного Вражка. Много уж тому времени-то. Двадцатый теперь год, как
услали моего хозяина, да двадцать два годочка, как жила с ним замужем. Больше сорока годов, стало быть, тому, как я
из обители.