Ни слова не сказала Аграфена Петровна, даже с мужем словечком не перекинулась.
Тятенькин приказ ей все одно, что царский указ. Молча пошла в задние горницы укладываться.
— А помните, как мы разбирали
тятенькин сундук и нашли бумагу про дядюшку Мокея Данилыча? — сказала Дуня. — Ежели, Бог даст, освободится он из полону, этот дом я ему отдам. И денег, сколько надо будет, дам. Пущай его живет да молится за упокой тятеньки.