Неточные совпадения
Ребятишки, водившие коней на ночную пастьбу, говорили, что видали они, как эти
люди в длинных белых рубахах
пляшут вокруг Святого ключа, прыгают, кружатся, скачут и водят хороводы, только необычные.
Усердно радел на них престарелый матрос, и Божьи
люди надивиться не могли, как это он, такой дряхлый, с переломленной на государственной службе ногой, скачет,
пляшет, кружится, ровно молоденький.
— Что делают в то время избрáнные
люди — они не знают, не помнят, не понимают… Только дух святый знает, он ими движет. Угодно ему —
люди Божьи скачут и
пляшут, не угодно — пребывают неподвижны… Угодно ему — говорят, не угодно — безмолвствуют. Тут дело не человеческое, а Божье. Страшись его осуждать, страшись изрекать хулу на святого духа… Сколько ни кайся потом — прощенья не будет.
— А по ночам все, слышь, песни поют. Верные
люди про́ это сказывали, — сказала Аннушка. — Идут еще на селе разговоры, что по ночам у Святого ключа они сбираются в одних белых рубахах. И поют над ключом и
пляшут вокруг.
— Какая-то, слышь, у них особая тайная вера, — сказала Дарья Сергевна. — И в старину, слышь, на ту же долину
люди сбирались по ночам и тоже вкруг Святого ключа песни распевали,
плясали, скакали, охали и визжали. Неподобные дела и кличи бывали тут у них. А прозывались они фармазонами…
И воцарился Максим над
людьми Божьими, венчался царским венцом, и надел багряницу, и под открытым небом на улице деревни Никитиной скакал и
плясал по-давыдовски, на струнах-органах возыгрывал, и, ставши христом, приял чин первосвященника и пророка над пророками.
И запели девки развеселую, и вся беседа пошла
плясать, не стерпела сама Мироновна. Размахивая полотенцем заместо платочка, пошла она семенить вдоль и поперек по избе. Эх, был бы десятник жив, уже как бы накостылял он шею своей сожительнице, но теперь она вдова — значит, мирской
человек: ее поле — ее и воля.
Змея коли ужалит, ну, умрет человек, а эта на манер тарантула… ужалит, и начнет
человек плясать, пляшет, пляшет, пока не дойдет до потери человеческого образа, как ваш покорнейший слуга.
Неточные совпадения
Позовите всех этих тютьков (так князь называл московских молодых
людей), позовите тапера, и пускай
пляшут, а не так, как нынче, — женишков, и сводить.
— Вот новость! Обморок! С чего бы! — невольно воскликнул Базаров, опуская Павла Петровича на траву. — Посмотрим, что за штука? — Он вынул платок, отер кровь, пощупал вокруг раны… — Кость цела, — бормотал он сквозь зубы, — пуля прошла неглубоко насквозь, один мускул, vastus externus, задет. Хоть
пляши через три недели!.. А обморок! Ох, уж эти мне нервные
люди! Вишь, кожа-то какая тонкая.
Он пошел в залу, толкнув плечом монахиню, видел, что она отмахнулась от него четками, но не извинился. Пианист отчаянно барабанил русскую; в плотном, пестром кольце
людей, хлопавших ладонями в такт музыке, дробно топали две пары ног,
плясали китаец и грузин.
— Вчера, на ярмарке, Лютов читал мужикам стихи Некрасова, он удивительно читает, не так красиво, как Алина, но — замечательно! Слушали его очень серьезно, но потом лысенький старичок спросил: «А
плясать — умеешь? Я, говорит, думал, что вы комедианты из театров». Макаров сказал: «Нет, мы просто —
люди». — «Как же это так — просто? Просто
людей — не бывает».
— А вот во время революции интересно было, новые гости приходили, такое, знаете, оживление. Один, совсем молодой
человек, замечательно
плясал, просто — как в цирке. Но он какие-то деньги украл, и пришла полиция арестовать его, тогда он выбежал на двор и — трах! Застрелился. Такой легкий был, ловкий.