— Успеешь, красное солнышко, успеешь,
моя золотая, — тихо отвечала ей Марья Ивановна. — Повремени немножко. Кой-какие дела по именьям задержали меня здесь. Как только управлюсь, так и поедем. Да что это вдруг тебе домой захотелось? Прежде про дом и не поминала, а теперь вдруг встосковалась.
Неточные совпадения
Здравствуй, светик
мой Наташа,
Здравствуй, ягодка
моя!
Я принес тебе подарок,
Подарочек дорогой.
Подарочек дорогой:
С руки перстень
золотой,
На белу́ю грудь цепочку,
На шеюшку жемчужок.
Ты гори, гори, цепочка,
Разгорайся, жемчужок!
Ты люби меня, Наташа,
Люби, миленький дружок!
На Смоленскую владычицу, на родительское
мое благословенье ризу червонного
золота справлю с жемчугами, с бурмицкими зернами, с дорогими каменьями!
Долго ли время шло, коротко ли, приходит к царю старая ханша и такие слова ему провещает: «Сын
мой любезный, мощный и грозный хан
Золотой Орды, многих царств-государств обладатель!
Ты, пустыня,
моя матушка,
Помилей мне отца с матерью,
Вы, леса
мои кудрявые,
Помилей мне роду-племени,
Вы, луга, луга зеленые,
Помилее красна
золота,
Вы, раздольица широкие,
Помилее чиста сéребра,
Вы, кусты, кусты ракитовы,
Помилее скатнá жемчугу,
Вы, залетны мелки пташечки,
Схороните
мои косточки
На чужой дальной сторонушке,
Во прекрасной во пустынюшке.
Ах ты, крошечка-малиновка,
золотая моя рыбонька!..
— Христос воскресе,
золотой мой Егорушка! — крепко обнимая Денисова, восклицала Марья Ивановна. — Задержал ты меня здесь в Луповицах, давно пора домой, да вот тебя все дожидалась. Хоть денек хотелось пробыть с тобой… Бог знает сколько времени не видались мы… Да как же ты похудел, узнать тебя нельзя…
Живучи при тебе,
золотой мой тятенька, никем не была я обижена, никем-то не была я огрублена, жила за тобой, как за стеной каменной, не посмел ветерок дохнуть на лицо
мое белое, ниоткуда не чаяла я невзгодушки, а теперь вот до чего дошла!..
Эй, дружки
мои миленькие, оглянитесь-ка, сударики, на все четыре сторонушки, попытайте-ка, не лежит ли
золота казна, клада в окольности поискать бы вам.
— Очень даже недолго, — отвечал Алексей. — Тут он со своими приятелями по каким-то случаям вздумал за рекой за Ветлугой на пустом месте
золото искать и по доверию ко мне меня послал туда. Тут-то дорогой и спознался я с теперешней женой
моей Марьей Гавриловной.
В горах с правой стороны реки, против фанзы Сиу Фу, китайцы
мыли золото, но бросили это дело вследствие того, что добыча драгоценного металла не оправдывала затрачиваемых на нее усилий.
— В лесу починивать?.. Ну будет, не валяй дурака… А ты купи маленькие вески, есть такие, в футляре. Нельзя же с безменом ходить по промыслам. Как раз влопаешься. Вот все вы такие, мужланы: на комара с обухом. Три рубля на вески пожалел, а головы не жаль… Да смотри,
моего золота не шевели: порошину тронешь — башка прочь.
Начнем с последнего нашего свидания, которое вечно будет в памяти моей. Вы увидите из нескольких слов, сколько можно быть счастливым и в самом горе. Ах, сколько я вам благодарен, что Annette, что все малютки со мной. [Имеются в виду портреты родных — сестер, их детей и т. д.] Они меня тешили в
моей золотой тюрьме, ибо новый комендант на чудо отделал наши казематы. Однако я благодарю бога, что из них выбрался, хотя с цепями должен парадировать по всей России.
Неточные совпадения
Недаром порывается // В Москву, в новорситет!» // А Влас его поглаживал: // «Дай Бог тебе и серебра, // И золотца, дай умную, // Здоровую жену!» // — Не надо мне ни серебра, // Ни
золота, а дай Господь, // Чтоб землякам
моим // И каждому крестьянину // Жилось вольготно-весело // На всей святой Руси!
Стародум. Детям? Оставлять богатство детям? В голове нет. Умны будут — без него обойдутся; а глупому сыну не в помощь богатство. Видал я молодцов в
золотых кафтанах, да с свинцовой головою. Нет,
мой друг! Наличные деньги — не наличные достоинства.
Золотой болван — все болван.
— Послушай, — сказал твердым голосом Азамат, — видишь, я на все решаюсь. Хочешь, я украду для тебя
мою сестру? Как она пляшет! как поет! а вышивает
золотом — чудо! Не бывало такой жены и у турецкого падишаха… Хочешь? дождись меня завтра ночью там в ущелье, где бежит поток: я пойду с нею мимо в соседний аул — и она твоя. Неужели не стоит Бэла твоего скакуна?
— На суд вашего превосходительства представляю: каково полотно, и каково
мыло, и какова эта вчерашнего дни купленная вещица! — При этом Чичиков надел на голову ермолку, вышитую
золотом и бусами, и очутился, как персидский шах, исполненный достоинства и величия.
Но вот уж близко. Перед ними // Уж белокаменной Москвы, // Как жар, крестами
золотыми // Горят старинные главы. // Ах, братцы! как я был доволен, // Когда церквей и колоколен, // Садов, чертогов полукруг // Открылся предо мною вдруг! // Как часто в горестной разлуке, // В
моей блуждающей судьбе, // Москва, я думал о тебе! // Москва… как много в этом звуке // Для сердца русского слилось! // Как много в нем отозвалось!