Неточные совпадения
Что было у него на душе, каких мыслей насчет
веры Илья Авксентьич держался, дело закрытое, но все знали, и сам он того не скрывал, что в
правилах и соблюденье обрядов был он слабенек.
— Не пойдут, — отвечала Варвара Петровна. — Матери у нее нет, только отец. Сама-то я его не знаю, а сестрица Марьюшка довольно знает — прежде он был ихним алымовским крепостным. Старовер. Да это бы ничего — мало ль староверов на праведном пути пребывает, — человек-от не такой, чтобы к Божьим людям подходил. Ему Бог — карман,
вера в наживе. Стропотен и к тому же и лют. Страхом и бичом подвластными
правит. И ни к кому, опричь дочери, любви нет у него.
Не раденьями, не пророчествами достиг он славы, а беседами своими, когда объяснял собратьям
правила сокровенной
веры, служение Богу и агнцу.
— Прежде всего-с, — продолжал полковник, — я должен вам сказать, что я вдовец… Дочерей у меня две… Я очень хорошо понимаю, что никакая гувернантка не может им заменить матери, но тем не менее желаю, чтобы они твердо были укреплены в
правилах веры, послушания и нравственности!.. Дочерям-с моим предстоит со временем светская, рассеянная жизнь; а свет, вы знаете, полон соблазна для юных и неопытных умов, — вот почему я хотел бы, чтоб дочери мои закалены были и, так сказать, вооружены против всего этого…
«В семейной жизни и воспитании, — прибавлял Овэн, —
правила веры гораздо лучше усвоиваются, нежели в школе, и потому детям не будет никакого ущерба от того, что религиозное обучение не войдет в число учебных предметов школы».
Правила веры в Бога милостивого: люби Бога, царя, отечество, ближнего и исполняй Божеские и царские законы не криводушно; это — изволите видеть — первая и самая главная наука, а к ней должно еще знать: историю отечества, всемирную историю, географию, статистику, математику, рисование, черчение планов, инженерное и артиллерийское искусство и понимать для одной необходимости иностранные языки…
Неточные совпадения
Старые понятия, мораль, долг,
правила,
вера — все, что для меня не существует, в вас крепко.
— Ах, какие вы — надоели! — с дружеской досадой сказала
Вера, — знайте свое дело,
правьте лошадьми!
— Кто это с тобой? Чьи лошади, кто
правит ими? — спрашивал тихо Райский у
Веры.
Вера наконец, почти незаметно для нее самой, поверила искренности его односторонних и поверхностных увлечений и от недоверия перешла к изумлению, участию. У ней даже бывали минуты, впрочем редкие, когда она колебалась в непогрешимости своих, собранных молча, про себя наблюдений над жизнью, над людьми,
правил, которыми руководствовалось большинство.
— Ваш гимн красоте очень красноречив, cousin, — сказала
Вера, выслушав с улыбкой, — запишите его и отошлите Беловодовой. Вы говорите, что она «выше мира». Может быть, в ее красоте есть мудрость. В моей нет. Если мудрость состоит, по вашим словам, в том, чтоб с этими
правилами и истинами проходить жизнь, то я…