Неточные совпадения
Лет через пять после того, как был я в Заборье, в одном степном городке
на верховьях Дона, по случаю, досталась мне связка бумаг, принадлежавших какому-то господину Благообразову. Они состояли большею
частью из черновых просьб, сочинением которых, как видно, занимался господин Благообразов. Но, представьте, каково было мое удивление, когда,
разбирая кипу, в заглавии одной тетради я прочел...
Неточные совпадения
Снимок — мутный, не сразу можно было
разобрать, что
на нем —
часть улицы, два каменных домика, рамы окон поломаны, стекла выбиты, с крыльца
на каменную площадку высунулись чьи-то ноги, вся улица засорена изломанной мебелью, валяется пианино с оторванной крышкой, поперек улицы — срубленное дерево, клен или каштан, перед деревом — костер, из него торчит крышка пианино, а пред костром, в большом, вольтеровском кресле, поставив ноги
на пишущую машинку, а винтовку между ног, сидит и смотрит в огонь русский солдат.
Все это я таил с тех самых пор в моем сердце, а теперь пришло время и — я подвожу итог. Но опять-таки и в последний раз: я, может быть,
на целую половину или даже
на семьдесят пять процентов налгал
на себя! В ту ночь я ненавидел ее, как исступленный, а потом как разбушевавшийся пьяный. Я сказал уже, что это был хаос чувств и ощущений, в котором я сам ничего
разобрать не мог. Но, все равно, их надо было высказать, потому что хоть
часть этих чувств да была же наверно.
Первое adagio прошло довольно благополучно, хотя Паншин неоднократно ошибался. Свое и заученное он играл очень мило, но
разбирал плохо. Зато вторая
часть сонаты — довольно быстрое allegro — совсем не пошла:
на двадцатом такте Паншин, отставший такта
на два, не выдержал и со смехом отодвинул свой стул.
«Я, — говорит, — его не могу
разобрать, что он такое: так просто добряк, или помешался, или взаправду предсказатель. Это, — говорит, — по вашей
части, а я в этом не сведущ, мнение же мое такое: прогоните, — говорит, — его куда-нибудь подальше пробегаться, может быть, он засиделся
на месте».
Благодаря их ходатайствам, Капотт был зачислен
на службу разом по трем ведомствам: у старого князя Букиазба по
части изобретения пристойных законов, у маркиза де Сангло — по
части распространения пристойного просвещения и у генерала Белокурова — по какой-то не вполне ясной
части, в титуле которой можно было, однако ж,
разобрать:"строгость и притом быстрота".