— Благодарим, — отвечал старик, взял стакан, но отказался от сахара, указав на оставшийся обгрызенный им комок. — Где же с работниками
вести дело? — сказал он. — Раззор один. Вот хоть бы Свияжсков. Мы знаем, какая земля — мак, а тоже не больно хвалятся урожаем. Всё недосмотр!
— Я думаю, что у него очень хорошая мысль, — ответил он. — О фирме, разумеется, мечтать заранее не надо, но пять-шесть книг действительно можно издать с несомненным успехом. Я и сам знаю одно сочинение, которое непременно пойдет. А что касается до того, что он сумеет
повести дело, так в этом нет и сомнения: дело смыслит… Впрочем, будет еще время вам сговориться…
— Мне никак нельзя было, губернатор не выпускал никуда;
велели дела канцелярии приводить в порядок… — говорил Викентьев так торопливо, что некоторые слова даже не договаривал.
В доме, внизу, было устроено вроде домашней конторы, и один чиновник
вел дела, счеты и книги, а вместе с тем и управлял домом.
Неточные совпадения
Грустилов присутствовал на костюмированном балу (в то время у глуповцев была каждый
день масленица), когда
весть о бедствии, угрожавшем Глупову, дошла до него.
В таком положении были
дела, когда мужественных страдальцев
повели к раскату. На улице их встретила предводимая Клемантинкою толпа, посреди которой недреманным оком [«Недреманное око», или «недремлющее око» — в дан — ном случае подразумевается жандармское отделение.] бодрствовал неустрашимый штаб-офицер. Пленников немедленно освободили.
Как бы то ни было, но деятельность Двоекурова в Глупове была, несомненно, плодотворна. Одно то, что он ввел медоварение и пивоварение и сделал обязательным употребление горчицы и лаврового листа, доказывает, что он был по прямой линии родоначальником тех смелых новаторов, которые спустя три четверти столетия
вели войны во имя картофеля. Но самое важное
дело его градоначальствования — это, бесспорно, записка о необходимости учреждения в Глупове академии.
Но, несмотря на всё это, Левин думал, что
дело шло и что, строго
ведя счеты и настаивая на своем, он докажет им в будущем выгоды такого устройства и что тогда
дело пойдет само собой.
Для того чтобы всегда
вести свои
дела в порядке, он, смотря по обстоятельствам, чаще или реже, раз пять в год, уединялся и приводил в ясность все свои
дела. Он называл это посчитаться, или faire la lessive. [сделать стирку.]