Неточные совпадения
«Пусти на волю птенчика!
За птенчика за малого
Я выкуп дам большой».
«Найти — найдете сами вы.
А
я, пичуга малая,
Скажу вам, как найти».
Роман сказал: помещику,
Демьян сказал: чиновнику,
А
я сказал: попу.
«Не сами… по родителям
Мы так-то…» — братья Губины
Сказали наконец.
И прочие поддакнули:
«Не сами, по родителям!»
А поп сказал: — Аминь!
Простите, православные!
Не в осужденье ближнего,
А по желанью вашему
Я правду вам сказал.
Таков почет священнику
В крестьянстве. А помещики…
Потом, статья… раскольники…
Не грешен, не живился
яС раскольников ничем.
По счастью, нужды не было:
В моем приходе числится
Живущих в православии
Две трети прихожан.
А есть такие волости,
Где сплошь почти раскольники,
Так тут как быть попу?
Три года
я, робятушки,
Жил у попа в работниках,
Малина — не житье!
— Любуется
Старик ботинкой крохотной,
Такую держит речь:
—
Мне зять — плевать, и дочь смолчит,
Жена — плевать, пускай ворчит!
Как
я глаза бесстыжие
Домашним покажу?..
Мне зять — плевать, и дочь смолчит,
Жена — плевать, пускай ворчит!
А внучку жаль!.. — Пошел опять
Про внучку! Убивается!..
Попасть на доку надобно,
А толстого да грозного
Я всякому всучу…
Давай больших, осанистых,
Грудь с гору, глаз навыкате,
Да чтобы больше звезд!
«И рад бы в рай, да дверь-то
где?» —
Такая речь врывается
В лавчонку неожиданно.
— Тебе какую дверь? —
«Да в балаган. Чу! музыка!..»
— Пойдем,
я укажу...
«А
я к тому теперича:
И веник дрянь, Иван Ильич,
А погуляет по полу,
Куда как напылит...
«Худа ты стала, Дарьюшка!»
— Не веретенце, друг!
Вот то, чем больше вертится,
Пузатее становится,
А
я как день-деньской…
«Эй парень, парень глупенький,
Оборванный, паршивенький,
Эй, полюби
меня!
Меня, простоволосую,
Хмельную бабу, старую,
Зааа-паааа-чканную...
Крестьяне наши трезвые,
Поглядывая, слушая,
Идут своим путем.
Средь самой средь дороженьки
Какой-то парень тихонький
Большую яму выкопал.
«Что делаешь ты тут?»
— А хороню
я матушку! —
«Дурак! какая матушка!
Гляди: поддевку новую
Ты в землю закопал!
Иди скорей да хрюкалом
В канаву ляг, воды испей!
Авось, соскочит дурь...
В канаве бабы ссорятся,
Одна кричит: «Домой идти
Тошнее, чем на каторгу!»
Другая: — Врешь, в моем дому
Похуже твоего!
Мне старший зять ребро сломал,
Середний зять клубок украл,
Клубок плевок, да дело в том —
Полтинник был замотан в нем,
А младший зять все нож берет,
Того гляди убьет, убьет!..
«Ну полно, полно, миленький!
Ну, не сердись! — за валиком
Неподалеку слышится. —
Я ничего… пойдем!»
Такая ночь бедовая!
Направо ли, налево ли
С дороги поглядишь:
Идут дружненько парочки,
Не к той ли роще правятся?
Та роща манит всякого,
В той роще голосистые
Соловушки поют…
Под песню ту удалую
Раздумалась, расплакалась
Молодушка одна:
«Мой век — что день без солнышка,
Мой век — что ночь без месяца,
А
я, млада-младешенька,
Что борзый конь на привязи,
Что ласточка без крыл!
Мой старый муж, ревнивый муж,
Напился пьян, храпом храпит,
Меня, младу-младешеньку,
И сонный сторожит!»
Так плакалась молодушка
Да с возу вдруг и спрыгнула!
«Куда?» — кричит ревнивый муж,
Привстал — и бабу за косу,
Как редьку за вихор!
Ой! ночка, ночка пьяная!
Не светлая, а звездная,
Не жаркая, а с ласковым
Весенним ветерком!
И нашим добрым молодцам
Ты даром не прошла!
Сгрустнулось им по женушкам,
Оно и правда: с женушкой
Теперь бы веселей!
Иван кричит: «
Я спать хочу»,
А Марьюшка: — И
я с тобой! —
Иван кричит: «Постель узка»,
А Марьюшка: — Уляжемся! —
Иван кричит: «Ой, холодно»,
А Марьюшка: — Угреемся! —
Как вспомнили ту песенку,
Без слова — согласилися
Ларец свой попытать.
Пришел дьячок уволенный,
Тощой, как спичка серная,
И лясы распустил,
Что счастие не в пажитях,
Не в соболях, не в золоте,
Не в дорогих камнях.
«А в чем же?»
— В благодушестве!
Пределы есть владениям
Господ, вельмож, царей земных,
А мудрого владение —
Весь вертоград Христов!
Коль обогреет солнышко
Да пропущу косушечку,
Так вот и счастлив
я! —
«А где возьмешь косушечку?»
— Да вы же дать сулилися…
Пришел солдат с медалями,
Чуть жив, а выпить хочется:
—
Я счастлив! — говорит.
«Ну, открывай, старинушка,
В чем счастие солдатское?
Да не таись, смотри!»
— А в том, во-первых, счастие,
Что в двадцати сражениях
Я был, а не убит!
А во-вторых, важней того,
Я и во время мирное
Ходил ни сыт ни голоден,
А смерти не дался!
А в-третьих — за провинности,
Великие и малые,
Нещадно бит
я палками,
А хоть пощупай — жив!
Пришел с тяжелым молотом
Каменотес-олончанин,
Плечистый, молодой:
— И
я живу — не жалуюсь, —
Сказал он, — с женкой, с матушкой
Не знаем мы нужды!
—
Я был — не хуже каменщик
Да тоже хвастал силою,
Вот Бог и наказал!
Смекнул подрядчик, бестия,
Что простоват детинушка,
Учал
меня хвалить,
А я-то сдуру радуюсь,
За четверых работаю!
Однажды ношу добрую
Наклал
я кирпичей.
Ну, с полчаса,
я думаю,
Я ждал, а он подкладывал,
И подложил, подлец!
И внес ту ношу чертову
Я во второй этаж!
Мне на родине,
Как всякому крестьянину,
Хотелось умереть.
Из Питера, расслабленный,
Шальной, почти без памяти,
Я на машину сел.
В вагоне — лихорадочных,
Горячечных работничков
Нас много набралось,
Всем одного желалося,
Как
мне: попасть на родину,
Чтоб дома помереть.
Глядел
я на товарищей,
Сам весь горел, подумывал —
Несдобровать и
мне.
В глазах кружки багровые,
И все
мне, братец, чудится...
Уж
я молиться пробовал,
Нет! все с ума нейдут!
Поверишь ли? вся партия
Передо
мной трепещется!
А
я с ножом: «Да полно вам!»
Уж как Господь помиловал,
Что
я не закричал?
Ну, так мы и доехали,
И
я добрел на родину,
А здесь, по Божьей милости,
И легче стало
мне…
У первого боярина,
У князя Переметьева,
Я был любимый раб.
—
Я болен, а сказать ли вам,
О чем молюсь
я Господу,
Вставая и ложась?
«Оставь
мне, Господи,
Болезнь мою почетную,
По ней
я дворянин!»
Не вашей подлой хворостью,
Не хрипотой, не грыжею —
Болезнью благородною,
Какая только водится
У первых лиц в империи,
Я болен, мужичье!
За стулом у светлейшего
У князя Переметьева
Я сорок лет стоял,
С французским лучшим трюфелем
Тарелки
я лизал,
Напитки иностранные
Из рюмок допивал…
Желтоволосый, сгорбленный,
Подкрался робко к странникам
Крестьянин-белорус,
Туда же к водке тянется:
— Налей и
мне маненичко,
Я счастлив! — говорит.
— А счастье наше — в хлебушке:
Я дома в Белоруссии
С мякиною, с кострикою
Ячменный хлеб жевал;
Бывало, вопишь голосом,
Как роженица корчишься,
Как схватит животы.
А ныне, милость Божия! —
Досыта у Губонина
Дают ржаного хлебушка,
Жую — не нажуюсь...
Пришел какой-то пасмурный
Мужик с скулой свороченной,
Направо все глядит:
— Хожу
я за медведями.
И счастье
мне великое:
Троих моих товарищей
Сломали мишуки,
А
я живу, Бог милостив!
Не глянул, как ни пробовал,
Какие рожи страшные
Ни корчил мужичок:
— Свернула
мне медведица
Маненичко скулу! —
«А ты с другой померяйся,
Подставь ей щеку правую —
Поправит…» — Посмеялися,
Однако поднесли.
«
Я деньги принесу!»
— А где найдешь? В уме ли ты?
Верст тридцать пять до мельницы,
А через час присутствию
Конец, любезный мой!
Неточные совпадения
Хлестаков (придвигаясь).Да ведь это вам кажется только, что близко; а вы вообразите себе, что далеко. Как бы
я был счастлив, сударыня, если б мог прижать вас в свои объятия.
Почтмейстер. Да из собственного его письма. Приносят ко
мне на почту письмо. Взглянул на адрес — вижу: «в Почтамтскую улицу».
Я так и обомлел. «Ну, — думаю себе, — верно, нашел беспорядки по почтовой части и уведомляет начальство». Взял да и распечатал.
Хлестаков.
Я не шутя вам говорю…
Я могу от любви свихнуть с ума.
Коробкин. Дайте
мне! Вот у
меня,
я думаю, получше глаза. (Берет письмо.)
Анна Андреевна. Что тут пишет он
мне в записке? (Читает.)«Спешу тебя уведомить, душенька, что состояние мое было весьма печальное, но, уповая на милосердие божие, за два соленые огурца особенно и полпорции икры рубль двадцать пять копеек…» (Останавливается.)
Я ничего не понимаю: к чему же тут соленые огурцы и икра?