Неточные совпадения
Широкая дороженька,
Березками обставлена,
Далеко протянулася,
Песчана и глуха.
По сторонам дороженьки
Идут холмы пологие
С полями, с сенокосами,
А чаще с неудобною,
Заброшенной землей;
Стоят деревни старые,
Стоят деревни
новые,
У речек, у прудов…
Леса, луга поемные...
Пошли по лавкам странники:
Любуются платочками,
Ивановскими ситцами,
Шлеями,
новой обувью,
Издельем кимряков.
Крестьяне наши трезвые,
Поглядывая, слушая,
Идут своим путем.
Средь самой средь дороженьки
Какой-то парень тихонький
Большую яму выкопал.
«Что делаешь ты тут?»
— А хороню я матушку! —
«Дурак! какая матушка!
Гляди: поддевку
новуюТы в землю закопал!
Иди скорей да хрюкалом
В канаву ляг, воды испей!
Авось, соскочит дурь...
У батюшки, у матушки
С Филиппом побывала я,
За дело принялась.
Три года, так считаю я,
Неделя за неделею,
Одним порядком
шли,
Что год, то дети: некогда
Ни думать, ни печалиться,
Дай Бог с работой справиться
Да лоб перекрестить.
Поешь — когда останется
От старших да от деточек,
Уснешь — когда больна…
А на четвертый
новоеПодкралось горе лютое —
К кому оно привяжется,
До смерти не избыть!
Хитер солдат! по времени
Слова придумал
новые,
И ложки в ход
пошли.
Побежал один свистовой, чтобы шли как можно скорее и несли ему работу, которою должны были англичан посрамить, и еще мало этот свистовой отбежал, как Платов вдогонку за ним раз за разом
новых шлет, чтобы как можно скорее.
Я по сеням шла, по
новым шла, // Подняла шубку соболиную, // Чтоб моя шубка не прошумела, // Чтоб мои пуговки не прозвякнули, // Не услышал бы свекор-батюшка, // Не сказал бы своему сыну, // Своему сыну, моему мужу!
Неточные совпадения
Батюшка пришлет денежки, чем бы их попридержать — и куды!..
пошел кутить: ездит на извозчике, каждый день ты доставай в кеятр билет, а там через неделю, глядь — и
посылает на толкучий продавать
новый фрак.
К счастию, однако ж, на этот раз опасения оказались неосновательными. Через неделю прибыл из губернии
новый градоначальник и превосходством принятых им административных мер заставил забыть всех старых градоначальников, а в том числе и Фердыщенку. Это был Василиск Семенович Бородавкин, с которого, собственно, и начинается золотой век Глупова. Страхи рассеялись, урожаи
пошли за урожаями, комет не появлялось, а денег развелось такое множество, что даже куры не клевали их… Потому что это были ассигнации.
Появлялись
новые партии рабочих, которые, как цвет папоротника, где-то таинственно нарастали, чтобы немедленно же исчезнуть в пучине водоворота. Наконец привели и предводителя, который один в целом городе считал себя свободным от работ, и стали толкать его в реку. Однако предводитель
пошел не сразу, но протестовал и сослался на какие-то права.
Однако ж
слава этого
нового"бича божия"еще не померкла и даже достигла Глупова.
Вошел приказчик и сказал, что всё,
слава Богу, благополучно, но сообщил, что греча в
новой сушилке подгорела.