Скоро приехал, неизвестно откуда, какой-то дальний родственник,
наследник имения, служивший прежде поручиком, не помню в каком полку, страшный реформатор.
Неточные совпадения
Отцу Пантелея Еремеича досталось
имение уже разоренное; он в свою очередь тоже сильно «пожуировал» и, умирая, оставил единственному своему
наследнику Пантелею заложенное сельцо Бессоново, с тридцатью пятью душами мужеска и семидесятью шестью женска пола да четырнадцать десятин с осьминником неудобной земли в пустоши Колобродовой, на которые, впрочем, никаких крепостей в бумагах покойника не оказалось.
Пущина с просьбой помочь ей передать свои, фонвизинские,
имения в казну, так как опасалась, что в случае ее смерти законный
наследник этих
имений крепостник С. П. Фонвизин будет притеснять крестьян.
С своей стороны, Сенечка рассуждает так:"Коего черта я здесь ищу! ну, коего черта! начальники меня любят, подчиненные боятся… того гляди, губернатором буду да женюсь на купчихе Бесселендеевой — ну, что мне еще надо!"Но какой-то враждебный голос так и преследует, так и нашептывает:"А ну, как она Дятлово да Нагорное-то подлецу Федьке отдаст!" — и опять начинаются мучительные мечтания, опять напрягается умственное око и представляет болезненному воображению целый ряд мнимых картин, героем которых является он, Сенечка, единственный
наследник и обладатель всех материнских
имений и сокровищ.
Овзяно-Петровский завод принадлежал купцу Твердышеву, человеку предприимчивому и смышленому. Твердышев нажил свое огромное
имение в течение семи лет. Потомки его
наследников суть доныне одни из богатейших людей в России.
Большое уже в это время состояние их вскоре еще увеличилось самым неожиданным образом: во-первых, к ним перешли по наследству обширные
имения одного дальнего их родственника, некогда ограбившего их предков и не имевшего теперь, помимо деда, никаких других ближайших
наследников, а во-вторых, в старом протозановском лесу за Озерною нашли драгоценный клад: маленькую пушку, набитую жемчугом и монетой и, вероятно, спрятанную кем-то в землю от разбойников.