Неточные совпадения
Несчастливцев. Мой покой в могиле. Здесь рай; я его
не стою. Благодарю, благодарю! Душа моя полна благодарностью, полна любовью к вам, грудь моя полна теплых
слез! (
Утирает слезы.) Довольно милостей, довольно ласк! Я сделаюсь идолопоклонником, я буду молиться на тебя! (Закрывает лицо рукою и уходит.)
Несчастливцев. Ну, что делать! Я ее любил, я ее считал вместо матери. (
Утирает слезу.) Что ж такое, что я актер? Всякий обязан делать, что умеет. Я ведь
не разбойник, я честным, тяжелым трудом добываю хлеб свой. Я
не милостыню пришел просить у нее, а теплого слова. Обидно!.. О, женщины! Если уж ей хотелось обидеть меня, неужели она хуже тебя никого
не нашла?
Она,
не утирая слез, устремила на старика глаза, залитые слезами, злобные, косые от гнева; лицо и шея у нее были красны и напряжены, так как кричала она изо всей силы.
— Он всеми уважаем, — сказала княгиня, плача и
не утирая слез, — всеми любим, богат, красавец, везде принят… Твой-то слуга бывший, племянник Никифора! Стыдно сказать! А почему? А потому, что он ведет себя хорошо, не кутит, с худыми людьми не знается… Работает от утра до ночи… А ты? Боже мой, господи!
Неточные совпадения
Она услыхала порывистый звонок Вронского и поспешно
утерла эти
слезы, и
не только
утерла слезы, но села к лампе и развернула книгу, притворившись спокойною. Надо было показать ему, что она недовольна тем, что он
не вернулся, как обещал, только недовольна, но никак
не показывать ему своего горя и, главное, жалости о себе. Ей можно было жалеть о себе, но
не ему о ней. Она
не хотела борьбы, упрекала его за то, что он хотел бороться, но невольно сама становилась в положение борьбы.
— Да, мой друг, — продолжала бабушка после минутного молчания, взяв в руки один из двух платков, чтобы
утереть показавшуюся
слезу, — я часто думаю, что он
не может ни ценить, ни понимать ее и что, несмотря на всю ее доброту, любовь к нему и старание скрыть свое горе — я очень хорошо знаю это, — она
не может быть с ним счастлива; и помяните мое слово, если он
не…
Однако несчастия никакого
не случилось; через час времени меня разбудил тот же скрип сапогов. Карл Иваныч,
утирая платком
слезы, которые я заметил на его щеках, вышел из двери и, бормоча что-то себе под нос, пошел на верх. Вслед за ним вышел папа и вошел в гостиную.
— Да, Петр Александрыч, — сказал он сквозь
слезы (этого места совсем
не было в приготовленной речи), — я так привык к детям, что
не знаю, что буду делать без них. Лучше я без жалованья буду служить вам, — прибавил он, одной рукой
утирая слезы, а другой подавая счет.
Борис. Тетка каждое
утро всех со
слезами умоляет: «Батюшки,
не рассердите! голубчики,
не рассердите!»