Неточные совпадения
Лебедкина. Срок вышел, так я заезжала к нему сегодня утром, чтоб переписать
документ. Вы,
говорит, мне, сударыня, ничего не должны; я ваше заемное письмо передал стряпчему Маргаритову, с ним и извольте считаться. Видимое дело, что взыскать хочет.
Маргаритов. «Докажи нам свою честность!» Каково это слышать, Дормедонт! Да чем же я,
говорю, свою бесчестность доказал? Вы,
говорю, сами ко мне придите честности-то поучиться. Много ль у нас
документов? посмотри-ка по списку.
— Что это?.. Про какой
документ говорите вы? — смутилась Катерина Николаевна, и даже до того, что побледнела, или, может быть, так мне показалось. Я понял, что слишком уже много сказал.
Неточные совпадения
— Знаю я, —
говорил он по этому случаю купчихе Распоповой, — что истинной конституции
документ сей в себе еще не заключает, но прошу вас, моя почтеннейшая, принять в соображение, что никакое здание, хотя бы даже то был куриный хлев, разом не завершается! По времени выполним и остальное достолюбезное нам дело, а теперь утешимся тем, что возложим упование наше на бога!
Как всегда, ее вкусный голос и речь о незнакомом ему заставили Самгина поддаться обаянию женщины, и он не подумал о значении этой просьбы, выраженной тоном человека, который
говорит о забавном, о капризе своем. Только на месте, в незнакомом и неприятном купеческом городе, собираясь в суд, Самгин сообразил, что согласился участвовать в краже
документов. Это возмутило его.
— Да, как будто нахальнее стал, — согласилась она, разглаживая на столе
документы, вынутые из пакета. Помолчав, она сказала: — Жалуется, что никто у нас ничего не знает и хороших «Путеводителей» нет. Вот что, Клим Иванович, он все-таки едет на Урал, и ему нужен русский компаньон, — я, конечно, указала на тебя. Почему? — спросишь ты. А — мне очень хочется знать, что он будет делать там.
Говорит, что поездка займет недели три, оплачивает дорогу, содержание и — сто рублей в неделю. Что ты скажешь?
По-настоящему, я совершенно был убежден, что Версилов истребит письмо, мало того, хоть я
говорил Крафту про то, что это было бы неблагородно, и хоть и сам повторял это про себя в трактире, и что «я приехал к чистому человеку, а не к этому», — но еще более про себя, то есть в самом нутре души, я считал, что иначе и поступить нельзя, как похерив
документ совершенно.
— Два месяца назад я здесь стоял за портьерой… вы знаете… а вы
говорили с Татьяной Павловной про письмо. Я выскочил и, вне себя, проговорился. Вы тотчас поняли, что я что-то знаю… вы не могли не понять… вы искали важный
документ и опасались за него… Подождите, Катерина Николавна, удерживайтесь еще
говорить. Объявляю вам, что ваши подозрения были основательны: этот
документ существует… то есть был… я его видел; это — ваше письмо к Андроникову, так ли?