Неточные совпадения
Елена все это время полулежала в гостиной на диване: у нее страшно болела голова и на душе было очень скверно. Несмотря на
гнев свой против
князя, она начинала невыносимо желать увидеть его поскорей, но как это сделать: написать ему письмо и звать его, чтобы он пришел к ней, это прямо значило унизить свое самолюбие, и, кроме того, куда адресовать письмо? В дом к
князю Елена не решалась, так как письмо ее могло попасться в руки княгини; надписать его в Роше-де-Канкаль, — но придет ли еще туда
князь?
— Что вы понимаете? — возразил ей
князь, далеко еще не пришедший в себя от
гнева.
Елизавета Петровна приняла
князя у себя в спальне и лежа даже в постели. Лицо у нее тоже было заплаканное и дышавшее
гневом.
— Хорошо, что заранее, по крайней мере, сказала! — проговорил
князь почти задыхающимся от
гнева голосом и затем встал и собрал все книги, которые приносил Елене читать, взял их себе под руку, отыскал после того свою шляпу, зашел потом в детскую, где несколько времени глядел на ребенка; наконец, поцеловав его горячо раза три — четыре, ушел совсем, не зайдя уже больше и проститься с Еленой.
Гнев на Елену, на которую он очень рассердился, а частью и проходившие в уме
князя, как бы против воли его, воспоминания о том, до какой степени княгиня, в продолжение всей их жизни, была в отношении его кротка и добра, значительно смягчили в нем неудовольствие против нее.
В это время Елена услыхала от Миклакова, что
князь отправляет жену за границу, — это ей было приятно узнать, и
гнев на
князя в ней окончательно пропал.
Его искаженное и явно дышавшее
гневом лицо смутило несколько Елену, и при этом она хорошенько не знала, на нее ли
князь продолжает сердиться или опять дома он чем-нибудь, благодаря своей глупой ревности, был взбешен.
Молчал по-прежнему и
князь некоторое время; но
гнев очень заметно ярким и мрачным блеском горел в его глазах.
— Ну да, как же, аристократические принципы… без них мы шагу не можем сделать! — рассмеялась злобно Елена и, отвернувшись от
князя, стала глядеть в угол печи. На глазах ее искрились даже слезы от
гнева.
Князь тоже остался под влиянием сильного
гнева.
Под влиянием
гнева, Елена даже несправедливо передавала происходившее у ней объяснение с
князем.
Князь побледнел от
гнева.
Елена не стала с ним более разговаривать об этом происшествии и по наружности оставалась спокойной; но когда Елпидифор Мартыныч ушел от нее, то лицо Елены приняло почти отчаянное выражение: до самой этой минуты
гнев затемнял и скрывал перед умственными очами Елены всякое ясное воспоминание о
князе, но тут он как живой ей представился, и она поняла, до какой степени
князь любил ее, и к вящему ужасу своему сознала, что и сама еще любила его.
Весть о страшном открытии князя тотчас облетела всех рабочих, и они, пересилив страх перед могущим обрушиться на них
гневом князя, собрались толпой у дверей беседки. Когда первое впечатление рокового открытия прошло, князь Сергей Сергеевич упавшим голосом обратился к отцу Николаю:
Неточные совпадения
— А то… — с
гневом вскрикнул
князь.
В передней не дали даже и опомниться ему. «Ступайте! вас
князь уже ждет», — сказал дежурный чиновник. Перед ним, как в тумане, мелькнула передняя с курьерами, принимавшими пакеты, потом зала, через которую он прошел, думая только: «Вот как схватит, да без суда, без всего, прямо в Сибирь!» Сердце его забилось с такой силою, с какой не бьется даже у наиревнивейшего любовника. Наконец растворилась пред ним дверь: предстал кабинет, с портфелями, шкафами и книгами, и
князь гневный, как сам
гнев.
Князь был спокоен. Ни
гнева, ни возмущенья душевного не выражало его лицо.
Губы
князя дрожали от
гнева.
— Уйди от меня. Я каторжная, а ты
князь, и нечего тебе тут быть, — вскрикнула она, вся преображенная
гневом, вырывая у него руку. — Ты мной хочешь спастись, — продолжала она, торопясь высказать всё, что поднялось в ее душе. — Ты мной в этой жизни услаждался, мной же хочешь и на том свете спастись! Противен ты мне, и очки твои, и жирная, поганая вся рожа твоя. Уйди, уйди ты! — закричала она, энергическим движением вскочив на ноги.