Неточные совпадения
Я родился на свет, облагодетельствованный настоящим порядком вещей, но я из этого порядка не извлек для
себя никакой личной выгоды: я не служил, я крестов и чинов никаких от правительства не получал, состояния
себе не скапливал, а напротив — делил его и буду еще делить между многими, как умею; семейное гнездо мое
разрушил и, как ни тяжело мне это было, сгубил и извратил судьбу добрейшей и преданнейшей мне женщины…
Вы, как мужчина, может быть, не совсем поймете меня: если б я князя не знала прежде и для блага поляков нужно было бы сделаться его любовницей, я ни минуты бы не задумалась; но я любила этого человека, я некогда к ногам его кинула всю мою будущность, я думала всю жизнь мою пройти с ним рука об руку, и он за все это осмеливается в присутствии моем проклинать
себя за то, что расстроил свою семейную жизнь,
разрушил счастие преданнейшей ему женщины, то есть полуидиотки его супруги!..
Неточные совпадения
Наконец страшный момент настал. После недолгих колебаний он решил так: сначала
разрушить город, а потом уже приступить и к реке. Очевидно, он еще надеялся, что река образумится сама
собой.
Когда он
разрушал, боролся со стихиями, предавал огню и мечу, еще могло казаться, что в нем олицетворяется что-то громадное, какая-то всепокоряющая сила, которая, независимо от своего содержания, может поражать воображение; теперь, когда он лежал поверженный и изнеможенный, когда ни на ком не тяготел его исполненный бесстыжества взор, делалось ясным, что это"громадное", это"всепокоряющее" — не что иное, как идиотство, не нашедшее
себе границ.
И Левина поразило то спокойное, унылое недоверие, с которым дети слушали эти слова матери. Они только были огорчены тем, что прекращена их занимательная игра, и не верили ни слову из того, что говорила мать. Они и не могли верить, потому что не могли
себе представить всего объема того, чем они пользуются, и потому не могли представить
себе, что то, что они
разрушают, есть то самое, чем они живут.
Эта жестокость его, с которой он
разрушал мир, с таким трудом состроенный ею
себе, чтобы переносить свою тяжелую жизнь, эта несправедливость его, с которой он обвинял ее в притворстве, в ненатуральности, взорвали ее.
«Эта холодность — притворство чувства, — говорила она
себе. — Им нужно только оскорбить меня и измучать ребенка, а я стану покоряться им! Ни за что! Она хуже меня. Я не лгу по крайней мере». И тут же она решила, что завтра же, в самый день рожденья Сережи, она поедет прямо в дом мужа, подкупит людей, будет обманывать, но во что бы ни стало увидит сына и
разрушит этот безобразный обман, которым они окружили несчастного ребенка.