Неточные совпадения
Бургмейер. На
улице вы их подняли?!. Послушайте, Евгения, можно быть развратною женщиной!.. Иметь из-за старого любовника молодого!..
Красивого!.. Желать этого старого покинуть и обокрасть!.. Все это еще понятно! Но думать, что ты этого старого дурака можешь еще продолжать обманывать и уверишь его, в чем только пожелаешь, — это уж глупо с твоей стороны.
— Вы будете у нас? — сказала Биче. — Я даю вам свой адрес. Старая
красивая улица, старый дом, два старых человека и я. Как нам поступить? Я вас приглашаю к обеду завтра.
— О, прекрасно! Я обыкновенно, провожу там Рождество и святки у своей сестры Нади. Меня бы отдали там и в пансион, если бы не желание моей покойной матери, у которой, когда она была девочка, начальница нашего пансиона была гувернанткой. О, для меня это время беспрерывных удовольствий: балов, концертов, вечеров, приемов, прогулок по Невскому проспекту, широкой
красивой улице, сплошь занятой роскошными магазинами.
Неточные совпадения
— Но все же таки… но как же таки… как же запропастить себя в деревне? Какое же общество может быть между мужичьем? Здесь все-таки на
улице попадется навстречу генерал или князь. Захочешь — и сам пройдешь мимо каких-нибудь публичных
красивых зданий, на Неву пойдешь взглянуть, а ведь там, что ни попадется, все это или мужик, или баба. За что ж себя осудить на невежество на всю жизнь свою?
Сам же он во всю жизнь свою не ходил по другой
улице, кроме той, которая вела к месту его службы, где не было никаких публичных
красивых зданий; не замечал никого из встречных, был ли он генерал или князь; в глаза не знал прихотей, какие дразнят в столицах людей, падких на невоздержанье, и даже отроду не был в театре.
Эти люди, бегавшие по раскаленным
улицам, как тараканы, восхищали Варвару, она их находила
красивыми, добрыми, а Самгин сказал, что он предпочел бы видеть на границе государства не грузин, армян и вообще каких-то незнакомцев с физиономиями разбойников, а — русских мужиков.
Шемякин говорил громко, сдобным голосом, и от него настолько сильно пахло духами, что и слова казались надушенными. На
улице он казался еще более
красивым, чем в комнате, но менее солидным, — слишком щеголеват был его костюм светло-сиреневого цвета, лихо измятая дорогая панама, тросточка, с ручкой из слоновой кости, в пальцах руки — черный камень.
В чистеньком городке, на тихой, широкой
улице с
красивым бульваром посредине, против ресторана, на веранде которого, среди цветов, играл струнный оркестр, дверь солидного, но небольшого дома, сложенного из гранита, открыла Самгину плоскогрудая, коренастая женщина в сером платье и, молча выслушав его объяснения, провела в полутемную комнату, где на широком диване у открытого, но заставленного окна полулежал Иван Акимович Самгин.