Неточные совпадения
Мари, когда ушел муж, сейчас же принялась писать прежнее свое письмо: рука ее проворно бегала по
бумаге; голубые
глаза были внимательно устремлены на нее. По всему заметно было, что она писала теперь что-то такое очень дорогое и близкое ее сердцу.
Начальник губернии в это время сидел у своего стола и с мрачным выражением на лице читал какую-то
бумагу. Перед ним стоял не то священник, не то монах, в черной рясе, с худым и желто-черноватым лицом, с черными, сверкающими
глазами и с густыми, нависшими бровями.
— А это вот пианист Кольберт, а это художник Рагуза! — заключил он, показывая на двух остальных своих гостей, из которых Рагуза оказался с корявым лицом, щетинистой бородой, шершавыми волосами и с мрачным взглядом; пианист же Кольберт, напротив, был с добродушною жидовскою физиономиею, с чрезвычайно прямыми ушами и с какими-то выцветшими
глазами, как будто бы они сделаны у него были не из живого роговика, а из полинялой
бумаги.
Неточные совпадения
А между тем появленье смерти так же было страшно в малом, как страшно оно и в великом человеке: тот, кто еще не так давно ходил, двигался, играл в вист, подписывал разные
бумаги и был так часто виден между чиновников с своими густыми бровями и мигающим
глазом, теперь лежал на столе, левый
глаз уже не мигал вовсе, но бровь одна все еще была приподнята с каким-то вопросительным выражением.
Дронов существовал для него только в те часы, когда являлся пред ним и рассказывал о многообразных своих делах, о том, что выгодно купил и перепродал партию холста или книжной
бумаги, он вообще покупал, продавал, а также устроил вместе с Ногайцевым в каком-то мрачном подвале театрик «сатиры и юмора», — заглянув в этот театр, Самгин убедился, что юмор сведен был к случаю с одним нотариусом, который на
глазах своей жены обнаружил в портфеле у себя панталоны какой-то дамы.
Сидя, он быстро, но тихонько шаркал подошвами, точно подкрадывался к чему-то; скуластое лицо его тоже двигалось, дрожали брови, надувались губы, ощетинивая усы, косые
глаза щурились, бегая по
бумаге. Самгин, прислонясь спиною к теплым изразцам печки, закурил папиросу, ждал.
«Не буду вскрывать», — решил он и несколько отвратительных секунд не отводил
глаз от синего четвероугольника
бумаги, зная, что Гогин тоже смотрит на него, — ждет.
Слева от Самгина одиноко сидел, читая письма, солидный человек с остатками курчавых волос на блестящем черепе, с добродушным, мягким лицом; подняв
глаза от листка
бумаги, он взглянул на Марину, улыбнулся и пошевелил губами, черные
глаза его неподвижно остановились на лице Марины.