Неточные совпадения
Вообще детские игры он совершенно покинул и повел, как бы в подражание Есперу Иванычу, скорее эстетический
образ жизни. Он очень много читал (дядя обыкновенно присылал ему из Новоселок, как только случалась оказия, и
романы, и журналы, и путешествия); часто ходил в театр, наконец задумал учиться музыке. Желанию этому немало способствовало то, что на том же верху Александры Григорьевны оказались фортепьяны. Павел стал упрашивать Симонова позволить ему снести их к нему в комнату.
«Стоило затевать всю эту историю, так волноваться и страдать, чтобы все это подобным
образом кончилось!» — думал он. Надобно оказать, что вышедший около этого времени
роман Лермонтова «Герой нашего времени» и вообще все стихотворения этого поэта сильно увлекали университетскую молодежь. Павел тоже чрезвычайно искренне сочувствовал многим его лирическим мотивам и, по преимуществу, — мотиву разочарования. В настоящем случае он не утерпел и продекламировал известное стихотворение Лермонтова...
С Вихровым продолжалось тоскливое и бессмысленное состояние духа. Чтобы занять себя чем-нибудь, он начал почитывать кой-какие
романы. Почти во все время университетского учения замолкнувшая способность фантазии — и в нем самом вдруг начала работать, и ему вдруг захотелось что-нибудь написать: дум, чувств,
образов в голове довольно накопилось, и он сел и начал писать…
— Слушаю-с! — отвечал Иван и, будучи все-таки очень доволен милостями барина, решился в мыслях еще усерднее служить ему, и когда они возвратились домой, Вихров, по обыкновению, сел в кабинете писать свой
роман, а Иван уселся в лакейской и старательнейшим
образом принялся приводить в порядок разные охотничьи принадлежности: протер и прочистил ружья, зарядил их, стал потом починивать патронташ.
Неточные совпадения
Теперь с каким она вниманьем // Читает сладостный
роман, // С каким живым очарованьем // Пьет обольстительный обман! // Счастливой силою мечтанья // Одушевленные созданья, // Любовник Юлии Вольмар, // Малек-Адель и де Линар, // И Вертер, мученик мятежный, // И бесподобный Грандисон, // Который нам наводит сон, — // Все для мечтательницы нежной // В единый
образ облеклись, // В одном Онегине слились.
Он там говорил о себе в третьем лице, набрасывая легкий очерк, сквозь который едва пробивался
образ нежной, любящей женщины. Думая впоследствии о своем
романе, он предполагал выработать этот очерк и включить в
роман, как эпизод.
— Сиди смирно, — сказал он. — Да, иногда можно удачно хлестнуть стихом по больному месту. Сатира — плеть: ударом обожжет, но ничего тебе не выяснит, не даст животрепещущих
образов, не раскроет глубины жизни с ее тайными пружинами, не подставит зеркала… Нет, только
роман может охватывать жизнь и отражать человека!
У него перед глазами был идеал простой, чистой натуры, и в душе созидался
образ какого-то тихого, семейного
романа, и в то же время он чувствовал, что
роман понемногу захватывал и его самого, что ему хорошо, тепло, что окружающая жизнь как будто втягивает его…
Но таким
образом еще усложняется первоначальное мое затруднение: если уж я, то есть сам биограф, нахожу, что и одного-то
романа, может быть, было бы для такого скромного и неопределенного героя излишне, то каково же являться с двумя и чем объяснить такую с моей стороны заносчивость?