Неточные совпадения
— Для чего,
на кой черт? Неужели ты думаешь, что если бы она смела
написать, так не
написала бы? К самому царю бы накатала, чтобы только говорили, что вот к кому она
пишет; а
то видно с ее письмом не только что до графа, и до дворника его не дойдешь!.. Ведь как надула-то, главное: из-за этого дела я пять тысяч казенной недоимки с нее не взыскивал, два строгих выговора получил за
то; дадут еще третий, и под суд!
— Потому что вы описываете жизнь, которой еще не знаете; вы можете
написать теперь сочинение из книг, — наконец, описать ваши собственные ощущения, — но никак не роман и не повесть!
На меня, признаюсь, ваше произведение сделало очень, очень неприятное впечатление; в нем выразилась или весьма дурно направленная фантазия, если вы все выдумали, что
писали… А если же нет,
то это, с другой стороны, дурно рекомендует вашу нравственность!
— Я больше перелагаю-с, — подхватил Салов, — и для первого знакомства, извольте, я скажу вам одно мое новое стихотворение. Господин Пушкин, как, может быть, вам небезызвестно,
написал стихотворение «Ангел»: «В дверях Эдема ангел нежный» и проч. Я
на сию же
тему изъяснился так… — И затем Салов зачитал нараспев...
Любовь к Мари в герое моем не
то чтобы прошла совершенно, но она как-то замерла и осталась в
то же время какою-то неудовлетворенною, затаенною и оскорбленною, так что ему вспоминать об Мари было больно, грустно и досадно; он лучше хотел думать, что она умерла, и
на эту
тему, размечтавшись в сумерки,
писал даже стихи...
— Нет-с, это — не
та мысль; тут мысль побольше и поглубже: тут блудница приведена
на суд, но только не к Христу, а к фарисею, к аристократишке;
тот, разумеется, и задушил ее. Припомните надпись из Дантова «Ада», которую мальчишка, сынишка Лукреции,
написал: «Lasciate ogni speranza, voi che entrate» [«Оставь надежду навсегда каждый, кто сюда входит» (итал.).]. Она прекрасно характеризует этот мирок нравственных палачей и душителей.
Он, должно быть, в
то время, как я жила в гувернантках, подсматривал за мною и знал все, что я делаю, потому что, когда у Салова мне начинало делаться нехорошо, я
писала к Неведомову потихоньку письмецо и просила его возвратить мне его дружбу и уважение, но он мне даже и не отвечал ничего
на это письмо…
— Очень! Но меня гораздо более тревожит
то, что я как поехала — говорила) ему,
писала потом, чтобы он мне проценты по векселю выслал,
на которые я могла бы жить, но он от этого решительно отказывается… Чем же я после
того буду жить? Тебя мне обременять этим, я вижу, невозможно: ты сам очень немного получаешь.
— Происходило
то… — отвечала ему Фатеева, — когда Катя
написала ко мне в Москву, разные приближенные госпожи, боясь моего возвращения, так успели его восстановить против меня, что, когда я приехала и вошла к нему, он не глядит
на меня, не отвечает
на мои слова, — каково мне было это вынести и сделать вид, что как будто бы я не замечаю ничего этого.
— Я
писал уже к Марьеновскому, чтобы
тот меня уведомил об нем, так как он
на два мои последние письма не отвечал, —
тот и
пишет мне: «Увы! Неведомова нашего нет
на свете!» Анна Ивановна, помнишь, что я рассказывал?
Тот написал что-то такое
на какой-то бумаге.
«
Пишу к вам почти дневник свой. Жандарм меня прямо подвез к губернаторскому дому и сдал сидевшему в приемной адъютанту под расписку;
тот сейчас же донес обо мне губернатору, и меня ввели к нему в кабинет. Здесь я увидел стоящего
на ногах довольно высокого генерала в очках и с подстриженными усами. Я всегда терпеть не мог подстриженных усов, и почему-то мне кажется, что это делают только люди весьма злые и необразованные.
И подрядчик подал Захаревскому исписанный лист.
Тот просмотрел этот лист, помарал в нем что-то карандашом, прикинул несколько раз
на счетах и,
написав вышедшую
на них сумму
на бумаге, подал ее подрядчику.
— Но нас ведь сначала, — продолжала Юлия, — пока вы не
написали к Живину, страшно напугала ваша судьба: вы человека вашего в деревню прислали,
тот и рассказывал всем почти, что вы что-то такое в Петербурге про государя, что ли, говорили, — что вас схватили вместе с ним, посадили в острог, — потом, что вас с кандалами
на ногах повезли в Сибирь и привезли потом к губернатору, и что
тот вас
на поруки уже к себе взял.
О своем намерении поступить в актеры (до
того оно сильно запало ему в голову) Вихров даже
написал Мари, спрашивая ее, — должен ли он этого желать и следует ли ему о
том хлопотать; и в ответ
на это получил почти грозное послание от Мари.
Главным образом его возмутило
то, что самому-то ему показалось его произведение далеко не в таком привлекательном свете, каким оно казалось ему, когда он
писал его и читал
на первых порах.
Вихров затем не так уже громко допросил Павла — и
тот так же, как Родион, все подтвердил, что
писал на него Клыков.
— Послушайте, братцы, — начал Вихров громко, — опекун показывает
на вас, что вы не платили оброков, потому что у вас были пожары, хлеб градом выбивало, холерой главные недоимщики померли. Вы не смотрите, что я у него остановился. Мне решительно все равно, он или вы; мне нужна только одна правда, и потому говорите мне совершенно откровенно: справедливо ли
то, что он
пишет про вас, или нет?
Мужик несмело подал ему бумагу, в которой было объяснено, что ни пожаров особенных, ни холеры очень большой у них не было, а также и неурожаев, что оброк они всегда опекуну платили исправно, и почему он все
то пишет на них, они неизвестны.
«Я долго тебе не отвечала, —
писала она, — потому что была больна — и больна от твоего же письма! Что мне отвечать
на него? Тебе гораздо лучше будет полюбить
ту достойную девушку, о которой ты
пишешь, а меня — горькую и безотрадную — оставить как-нибудь доживать век свой!..»
— Все со мной разговаривал: «Аленушка, говорит, что это у нас с барином-то случилось?» У нас, батюшка, извините
на том, слухи были, что аки бы начальство
на вас за что-то разгневалось, и он все добивался, за что это
на вас начальство рассердилось. «
Напиши, говорит, дура, в деревню и узнай о
том!» Ну, а я где… умею ли
писать?
Вихров очутился
на этот раз под каким-то обаянием m-lle Катишь. Приехав домой, он сейчас же
написал письмо к Абрееву — как об ней, так и об Кергеле, выразившись о последнем, что «если вашему превосходительству желательно иметь честного чиновника,
то отвечаю вам за г-на Кергеля, как за самого себя»; а Катишь он рекомендовал так: «Девица эта, при весьма некрасивой наружности, самых высоких нравственных качеств».
Встреть моего писателя такой успех в пору его более молодую, он бы сильно его порадовал; но теперь, после стольких лет почти беспрерывных душевных страданий, он как бы отупел ко всему — и удовольствие свое выразил только
тем, что принялся сейчас же за свой вновь начатый роман и стал его
писать с необыкновенной быстротой; а чтобы освежаться от умственной работы, он придумал ходить за охотой — и это
на него благотворно действовало: после каждой такой прогулки он возвращался домой здоровый, покойный и почти счастливый.
Он бы в настоящую минуту ни за что не признался Мари, что это была
та самая девушка, о которой он когда-то
писал, потому что Юлия показалась ему самому
на этот раз просто противною.
— Вы не имели права этого
написать, никакого права не имели
на то! — воскликнул он.
Неточные совпадения
Городничий. Я здесь
напишу. (
Пишет и в
то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста
на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (
Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею
на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Этак ударит по плечу: «Приходи, братец, обедать!» Я только
на две минуты захожу в департамент, с
тем только, чтобы сказать: «Это вот так, это вот так!» А там уж чиновник для письма, этакая крыса, пером только — тр, тр… пошел
писать.
Крестьяне речь
ту слушали, // Поддакивали барину. // Павлуша что-то в книжечку // Хотел уже
писать. // Да выискался пьяненький // Мужик, — он против барина //
На животе лежал, // В глаза ему поглядывал, // Помалчивал — да вдруг // Как вскочит! Прямо к барину — // Хвать карандаш из рук! // — Постой, башка порожняя! // Шальных вестей, бессовестных // Про нас не разноси! // Чему ты позавидовал! // Что веселится бедная // Крестьянская душа?
Г-жа Простакова. Полно, братец, о свиньях —
то начинать. Поговорим-ка лучше о нашем горе. (К Правдину.) Вот, батюшка! Бог велел нам взять
на свои руки девицу. Она изволит получать грамотки от дядюшек. К ней с
того света дядюшки
пишут. Сделай милость, мой батюшка, потрудись, прочти всем нам вслух.
Когда же Помпадурша была,"за слабое держание некоторой тайности", сослана в монастырь и пострижена под именем инокини Нимфодоры,
то он первый бросил в нее камнем и
написал"Повесть о некоторой многолюбивой жене", в которой делал очень ясные намеки
на прежнюю свою благодетельницу.