— То же самое писал Егору Егорычу и Мартын Степаныч, — вот его письмо, прочитайте! — проговорила Сусанна Николаевна и с нервною торопливостью
подала письмо отцу Василию, который прочел его и проговорил, обращаясь к Егору Егорычу...
При такого рода размышлениях Аггею Никитичу
подали письмо Миропы Дмитриевны, прочитав которое он прежде всего выразил в лице своем презрение, а потом разорвал письмо на мелкие клочки и бросил их на пол. Старик Вибель заметил это и, как человек деликатный, не спросил, разумеется, Аггея Никитича, что такое его встревожило, а прервал лишь свое чтение и сказал...
Неточные совпадения
— Да, уж потрудитесь, — отвечал Крапчик и, вынув из письменного стола нужный для
писем этого рода гербовый лист,
подал его вместе с пером и чернильницей Ченцову, который, в свою очередь, тоже совершенно спокойно и самым правильным образом написал это заемное
письмо: он привык и умел это делать.
Напрасно к нему приезжали сенатор, губернатор, губернский предводитель, написавший сверх того Егору Егорычу
письмо, спрашивая, что такое с ним, — на все это Антип Ильич, по приказанию барина, кротко отвечал, что господин его болен, не может никого принимать и ни с кем письменно сноситься; но когда пришло к Егору Егорычу
письмо от Сверстова, он как бы ожил и велел себе
подать обед, питаясь до этого одним только чаем с просфорой, которую ему, с вынутием за здравие, каждое утро Антип Ильич приносил от обедни.
Тулузов
подал заготовленное им
письмо, которое Катрин почти целый день переписывала, как будто бы ей каждое слово начертить было тяжело, грустно и страшно.
— У меня! — отвечала Сусанна Николаевна и
подала мужу
письмо Пилецкого.
—
Письмо с почты привезли к барину, — сказала та,
подавая и самое
письмо, которое Антип Ильич, положив на имеющийся для того особый серебряный подносик, почтительно
подал Егору Егорычу. Тот, как всегда он это делал, нервно и торопливо распечатал
письмо и, пробежав первые строки, обратился к Сверстову...
Такого рода довод показался Миропе Дмитриевне довольно основательным, так что она тоже пожелала узнать содержание
письма, но когда Аггей Никитич
подал ей его, то Миропа Дмитриевна, пробежав глазами довольно мелкий почерк gnadige Frau, ничего не уразумела.
Сказав это, Вибель
письмо разорвал, а бумажник
подал пани Вибель.
— Да, это правда, — не отвергнула Миропа Дмитриевна, — но прежде всего мне желательно вам сказать, что я хоть и женщина, но привыкла делать эти дела аккуратно и осмотрительно, а потому даю деньги под крепостные заемные
письма, проценты обыкновенно беру вперед и, в случае неуплаты в срок капитала, немедленно
подаю ко взысканию, и тут уж мой должник меня не упросит никакими отговорками и извинениями!
— Я не переставая думаю о том же. И вот что я начал писать, полагая, что я лучше скажу письменно и что мое присутствие раздражает ее, — сказал он,
подавая письмо.
Неточные совпадения
Алексей Александрович грустно усмехнулся, посмотрел на шурина и, не отвечая, подошел к столу, взял с него начатое
письмо и
подал шурину.
Дома Кузьма передал Левину, что Катерина Александровна здоровы, что недавно только уехали от них сестрицы, и
подал два
письма. Левин тут же, в передней, чтобы потом не развлекаться, прочел их. Одно было от Соколова, приказчика. Соколов писал, что пшеницу нельзя продать, дают только пять с половиной рублей, а денег больше взять неоткудова. Другое
письмо было от сестры. Она упрекала его за то, что дело ее всё еще не было сделано.
— Вот я и прочла твое
письмо, — сказала Кити,
подавая ему безграмотное
письмо. — Это от той женщины, кажется, твоего брата… — сказала она. — Я не прочла. А это от моих и от Долли. Представь! Долли возила к Сарматским на детский бал Гришу и Таню; Таня была маркизой.
— Как же, а я приказал самовар. Я, признаться сказать, не охотник до чаю: напиток дорогой, да и цена на сахар поднялась немилосердная. Прошка! не нужно самовара! Сухарь отнеси Мавре, слышишь: пусть его положит на то же место, или нет,
подай его сюда, я ужо снесу его сам. Прощайте, батюшка, да благословит вас Бог, а письмо-то председателю вы отдайте. Да! пусть прочтет, он мой старый знакомый. Как же! были с ним однокорытниками!
Сколько я ни спрашивала, больше она мне ничего не сказала, только приказала
подать столик, пописала еще что-то, при себе приказала запечатать
письмо и сейчас же отправить. После уж все пошло хуже да хуже.