Неточные совпадения
— Ваши мужественные поступки, Сусанна Николаевна, — продолжал Егор Егорыч дрожащим голосом, — и
благое о лас, масонах, понятие удостоверяют меня, что не свойственное женщинам любопытство, не детское вещей воображение руководит вами и заставляет вас стремиться поступить в наши сочлены, но чувства более серьезные, ценя которые, мы опешим вас
принять в наше братство. Господин секретарь, внесите имя Сусанны Николаевны в список членов нашей ложи!
— Превосходнейшая мысль!.. Отличнейшая!.. — говорил искренним голосом Иван Петрович. — Я к губернскому предводителю поеду, когда вы только прикажете; он хоть чехвал и фанфарон, но любит дворянство, предан ему, и я наперед уверен, что с сочувствием
примет ваше
благое дело.
— Да это, может быть, голубушка, у вас, в Москве, а по нашим местам что-то не слыхать того, по той причине, что в миру живучи, не спасешься, а в монастыри-то нынче простой народ не
принимают: все кутейники и кутейницы туда лезут,
благо их как саранчи голодной развелось.
Не понимая того, что благо и жизнь наша состоят в подчинении своей животной личности закону разума, и
принимая благо и существование своей животной личности за всю нашу жизнь, и отказываясь от предназначенной нам работы жизни, мы лишаем себя истинного нашего блага и истинной нашей жизни и на место ее подставляем то видимое нам существование нашей животной деятельности, которое совершается независимо от нас и потому не может быть нашей жизнью.
Неточные совпадения
В этом предположении утвердило Левина еще и то замечание, что брат его нисколько не больше
принимал к сердцу вопросы об общем
благе и о бессмертии души, чем о шахматной партии или об остроумном устройстве новой машины.
Она оставляла жизнь без сожаления, не боялась смерти и
приняла ее как
благо. Часто это говорят, но как редко действительно бывает! Наталья Савишна могла не бояться смерти, потому что она умирала с непоколебимою верою и исполнив закон Евангелия. Вся жизнь ее была чистая, бескорыстная любовь и самоотвержение.
— Что ж?
примем ее как новую стихию жизни… Да нет, этого не бывает, не может быть у нас! Это не твоя грусть; это общий недуг человечества. На тебя брызнула одна капля… Все это страшно, когда человек отрывается от жизни… когда нет опоры. А у нас… Дай Бог, чтоб эта грусть твоя была то, что я думаю, а не признак какой-нибудь болезни… то хуже. Вот горе, перед которым я упаду без защиты, без силы… А то, ужели туман, грусть, какие-то сомнения, вопросы могут лишить нас нашего
блага, нашей…
Тот взгляд на жизнь, который я называю историческим лишь в противоположность частному и который, в сущности, религиозный, — ценности ставит выше
блага, он
принимает жертвы и страдания во имя высшей жизни, во имя мировых целей, во имя человеческого восхождения.
С марксистами нельзя даже говорить об иерархии ценностей, ибо они не
принимают самой постановки вопроса о ценности, для них существует только необходимость, польза,
благо.