Неточные совпадения
И молодой человек подал паспорт на
имя мещанина Василия Иванова Тулузова. Крапчик очень внимательно
прочел все приметы, написанные в паспорте, и они ему показались схожими с молодым человеком.
От Мартына Степаныча недели через две было получено письмо, только адресованное не Егору Егорычу, а на
имя Сусанны Николаевны, которая первоначально думала, что это пишет ей из Москвы Муза; но едва только
прочла первую страницу письма, как на спокойном лице ее отразился ужас, глаза наполнились слезами, руки задрожали.
— А я вдобавок к падению господина Тулузова покажу вам еще один документик, который я отыскал. — И доктор показал Егору Егорычу гимназическую копию с билета Тулузова. — Помните ли вы, — продолжал он, пока Егор Егорыч
читал билет, — что я вам, только что еще тогда приехав в Кузьмищево, рассказывал, что у нас там, в этой дичи, убит был мальчик, которого
имя, отчество и фамилию, как теперь оказывается, носит претендент на должность попечителя детей и юношей!
Когда колесница с Нептуном подъехала на шканцы и остановилась против мостика, на котором стояли капитан и офицеры, Нептун сошел с нее и, отставив не без внушительности вперед свою босую ногу, стукнул трезубцем и велел подать список офицеров. Когда одно из лиц свиты подало Нептуну этот список, владыка морей,
прочитав имя, отчество и фамилию капитана, обратился к нему с вопросом:
Он перечел письмо и, в конце его
прочтя имя Прохорова, вдруг вспомнил, что письмо могут прочесть, наверное прочтут, и это погубит Прохорова.
Неточные совпадения
Эх! эх! придет ли времечко, // Когда (приди, желанное!..) // Дадут понять крестьянину, // Что розь портрет портретику, // Что книга книге розь? // Когда мужик не Блюхера // И не милорда глупого — // Белинского и Гоголя // С базара понесет? // Ой люди, люди русские! // Крестьяне православные! // Слыхали ли когда-нибудь // Вы эти
имена? // То
имена великие, // Носили их, прославили // Заступники народные! // Вот вам бы их портретики // Повесить в ваших горенках, // Их книги
прочитать…
Получила название по
имени своего основателя — Джованни Антонио Галиньяни.] но он не
читал; он глядел пристально в камин, где, то замирая, то вспыхивая, вздрагивало голубоватое пламя…
Протестуя против этого желания и недоумевая, он пошел прочь, но тотчас вернулся, чтоб узнать
имя автора. «Иероним Босх» —
прочитал он на тусклой, медной пластинке и увидел еще две маленьких, но столь же странных.
Он в лицах проходит историю славных времен, битв,
имен;
читает там повесть о старине, не такую, какую рассказывал ему сто раз, поплевывая, за трубкой, отец о жизни в Саксонии, между брюквой и картофелем, между рынком и огородом…
— Да,
читал и аккомпанировал мне на скрипке: он был странен, иногда задумается и молчит полчаса, так что вздрогнет, когда я назову его по
имени, смотрит на меня очень странно… как иногда вы смотрите, или сядет так близко, что испугает меня. Но мне не было… досадно на него… Я привыкла к этим странностям; он раз положил свою руку на мою: мне было очень неловко. Но он не замечал сам, что делает, — и я не отняла руки. Даже однажды… когда он не пришел на музыку, на другой день я встретила его очень холодно…