Неточные совпадения
И вообще, — продолжал Евгений с несколько уже суровым взором, — для каждого хлыста главною заповедью служит: отречься от всего, что требуют от него церковь, начальство, общежитие, и
слушаться только того, что ему говорит его внутренний голос, который он считает после его радений вселившимся в него от духа святого, или что повелевает ему его наставник из согласников, в коем он предполагает еще большее присутствие святого духа, чем в самом себе.
Обе сестры однако не
послушались матери и, возвратясь наверх, заглянули в спальню Людмилы. Та лежала на постели неподвижно. Думая, что она, может быть, в самом деле заснула, Сусанна и Муза отошли от дверей.
Майор по-прежнему насмешливо пожал плечами, но
послушался Миропы Дмитриевны; Людмила, как нарочно, в это время сидела, или, лучше сказать, полулежала с закрытыми глазами в кресле у выставленного окна. Майор даже попятился назад, увидев ее… Перед ним была не Людмила, а труп ее. Чтобы не мучить себя более, он возвратился к Миропе Дмитриевне.
— Жаль! — проговорила недовольным голосом Катрин и встала. — Я к тебе еще раз заеду взглянуть на твою сноху, которой советую тебе не давать очень воли, а если она не будет
слушаться, мне пожалуйся!
Вы его
слушайтесь и любите его!» А что его хошь бы дворовым али крестьянам любить?
— Тебя, Лябьев, я не пущу пока туда наверх; ты сыграй мне, соловушка, — пропеть мне смертельно хочется!.. Давно не певала!.. А вы, младшая команда, марш туда к себе!.. — приказала было Аграфена Васильевна детям, но те не
слушались и в один голос завопили...
— Но я вас не
послушаюсь, потому что вы не позволяете мне быть в вас влюблену.
— Сказать им это следует, только
послушаются ли они?.. Пожалуй, того и гляди, что пропьют с себя все, окаянные! — возразил Савелий Власьев.
Об умершей они много не разговаривали (смерть ее было такое естественное явление), а переговорили о том, как им уведомить поосторожнее Марфиных, чтобы не расстроить их очень, и придумали (мысль эта всецело принадлежит gnadige Frau) написать Антипу Ильичу и поручить ему сказать о смерти старушки Егору Егорычу, ибо gnadige Frau очень хорошо знала, какой высокодуховный человек Антип Ильич и как его
слушается Егор Егорыч.
— Ну, так и мы, полиция, не можем не
слушаться закона! — объяснил ему частный пристав.
— Ты говорил о добродетели, — сказала она строго мужу, — и говорил, по-моему, совершенно справедливо, что добродетель есть голос нашего сердца, что когда мы его
слушаемся, тогда мы добродетельны, а когда не
слушаемся, то притворщики.
Не
послушались белянки:
Мы-де чистые дворянки,
Неповинны мы тебе
На войну идти;
Отказалися опенки:
У нас ноги сухи, тонки;
Не пошли и мухоморы:
Мы-де сами сенаторы.
— Глупости какие, и глупости потому, что Сусанна, вероятно, со временем сама не
послушается этого приказания.
— Здравствуйте, Алена Ивановна, — начал он как можно развязнее, но голос не
послушался его, прервался и задрожал, — я вам… вещь принес… да вот лучше пойдемте сюда… к свету… — И, бросив ее, он прямо, без приглашения, прошел в комнату. Старуха побежала за ним; язык ее развязался:
Не шевеля почти и поводов, // Конь
слушался его лишь слов. // «Таких коней и взнуздывать напрасно», // Хозяин некогда сказал: // «Ну, право, вздумал я прекрасно!» // И, в поле выехав, узду с Коня он снял.
Неточные совпадения
И точно: час без малого // Последыш говорил! // Язык его не
слушался: // Старик слюною брызгался, // Шипел! И так расстроился, // Что правый глаз задергало, // А левый вдруг расширился // И — круглый, как у филина, — // Вертелся колесом. // Права свои дворянские, // Веками освященные, // Заслуги, имя древнее // Помещик поминал, // Царевым гневом, Божиим // Грозил крестьянам, ежели // Взбунтуются они, // И накрепко приказывал, // Чтоб пустяков не думала, // Не баловалась вотчина, // А
слушалась господ!
Долгонько
слушались, // Весь город разукрасили, // Как Питер монументами, // Казненными коровами, // Пока не догадалися, // Что спятил он с ума!» // Еще приказ: «У сторожа, // У ундера Софронова, // Собака непочтительна: // Залаяла на барина, // Так ундера прогнать, // А сторожем к помещичьей // Усадьбе назначается // Еремка!..» Покатилися // Опять крестьяне со смеху: // Еремка тот с рождения // Глухонемой дурак!
— // Кого же нам и
слушаться?
Ой, батюшки! ой, матушки!» //
Послушался Агап, // Чу, во́пит!
Вам на роду написано // Блюсти крестьянство глупое, // А нам работать,
слушаться, // Молиться за господ!»