Неточные совпадения
— О нет, не верю, — продолжала Домна Осиповна в том же шутливом
тоне; а потом, когда она ехала от Бегушева в его карете домой, то опять довольно
странная мысль промелькнула в ее голове: «Что, неужели же Бегушев, если он будет делать духовную, то обойдет ее и не завещает ей хоть этой, например, кареты с лошадьми!» Но мысль эту Домна Осиповна постаралась отогнать от себя.
— Муж мой, — начала она небрежным
тоном, — дал мне
странное поручение! Госпожа его все еще продолжает жить в моем доме… дурит бог знает как… Михаилу Сергеичу написали об этом… (На последних словах Грохов на мгновение вскинул глаза на Домну Осиповну.) Он меня просит теперь вытурить ее из моей квартиры; я очень рада этому, но каким способом — недоумеваю: чрез квартального, что ли?
— Каким же образом и чем Янсутский может уничтожить ваше состояние? Наконец, ваш муж — такой практический человек, что не допустит, вероятно, сделать его это!.. — говорил Бегушев, вместе с тем всматриваясь в лицо Домны Осиповны, которое имело
странное выражение, особенно глаза: они были неподвижны и вместе с тем блестели; прежнего бархатного
тона в них и следа не оставалось.
Ворчал он, как Варавка на плотников, каменщиков, на служащих конторы. Клима изумлял этот
странный тон и еще более изумляло знакомство Лютова с революционерами. Послушав его минуту-две, он не стерпел больше.
Гладышев обернулся к ней: даже и его ненаблюдательное ухо поразил
странный тон Женьки, — не то печальный, не то ласковый, не то насмешливый.
Неточные совпадения
— Ты мнителен, потому и взвешивал… Гм… действительно, я согласен,
тон Порфирия был довольно
странный, и особенно этот подлец Заметов!.. Ты прав, в нем что-то было, — но почему? Почему?
Черное сукно сюртука и белый, высокий, накрахмаленный воротник очень невыгодно для Краснова подчеркивали серый
тон кожи его щек, волосы на щеках лежали гладко, бессильно, концами вниз, так же и на верхней губе, на подбородке они соединялись в небольшой клин, и это придавало лицу
странный вид: как будто все оно стекало вниз.
Ошеломленный убийством министра как фактом, который неизбежно осложнит, спутает жизнь, Самгин еще не решил, как ему нужно говорить об этом факте с Лютовым, который бесил его неестественным, почти циничным оживлением и
странным, упрекающим
тоном.
Клим почувствовал в этом движении Лютова нечто
странное и стал присматриваться к нему внимательнее, но Лютов уже переменил
тон, говоря с Варавкой о земле деловито и спокойно, без фокусов.
С Елизаветой Спивак Кутузов разговаривал редко и мало, но обращался к ней в дружеском
тоне, на «ты», а иногда ласково называл ее — тетя Лиза, хотя она была старше его, вероятно, только года на два — на три. Нехаеву он не замечал, но внимательно и всегда издали прислушивался к ее спорам с Дмитрием, неутомимо дразнившим
странную девицу.