Неточные совпадения
Князь ожидал его уж на крыльце.
Последние слова
князь говорил протяжно и остановился, как бы
ожидая, не скажет ли чего-нибудь Калинович; но тот молчал и смотрел на него пристально и сурово, так что
князь принужден был потупиться, но потом вдруг взял его опять за руку и проговорил с принужденною улыбкою...
Калинович был озадачен: выражение лица его сделалось еще мрачнее; он никак не
ожидал подобной откровенной выходки со стороны
князя и несколько времени молчал, как бы сбираясь с мыслями, что ему отвечать.
— Э, помилуйте! Что может быть хорошего в нашем захолустье! — произнес
князь. — Я, впрочем, последнее время был все в хлопотах. По случаю смерти нашей почтенной старушки, которая, кроме уж горести, которую нам причинила… надобно было все привести хоть в какую-нибудь ясность. Состояние осталось громаднейшее, какого никто и никогда не
ожидал. Одних денег билетами на пятьсот тысяч серебром… страшно, что такое!
— Ну, что, Яков Васильич, — говорил
князь, входя, — ваше дело в таком положении, что и
ожидать было невозможно. Полина почти согласна.
Бывши скупа и расчетлива не меньше матери, она, не
ожидая напоминаний
князя, подарила жениху разом билет в полтораста тысяч серебром.
Вице-губернатор торопливо поклонился им и, как бы желая прекратить эту тяжелую для него сцену, проворно вышел.
Князь тотчас же юркнул за ним. Проходя по канцелярии, Калинович сказал ему что-то очень тихо. Красный цвет в лице
князя мгновенно превратился в бледный. Некоторые писцы видели, как он, почти шатаясь, сошел потом с лестницы, где
ожидал его полицеймейстер, с которым он и поехал куда-то.
Разборчивая невеста Раиса Григорьевна Ляхова все еще была в девушках, как бы
ожидая князя Гарина и доказывая, — так, по крайней мере, думала княгиня, — верность русской пословицы, что суженого конем не объедешь.
Там
ожидало князя все же несколько успокоившее его известие. Княжну Людмилу Васильевну в одном ночном белье нашли в саду в кустах, лежавшею без чувств. Дворовые девушки отнесли ее в ее комнату, где она была приведена в чувство, но вскоре снова впала в забытье.
Коля провел князя недалеко, до Литейной, в одну кафе-биллиардную, в нижнем этаже, вход с улицы. Тут направо, в углу, в отдельной комнатке, как старинный обычный посетитель, расположился Ардалион Александрович, с бутылкой пред собой на столике и в самом деле с «Indеpendance Belge» в руках. Он
ожидал князя; едва завидел, тотчас же отложил газету и начал было горячее и многословное объяснение, в котором, впрочем, князь почти ничего не понял, потому что генерал был уж почти что готов.
Неточные совпадения
Князь остановился, как <бы>
ожидая ответа. Все стояло, потупив глаза в землю. Многие были бледны.
То-то и есть, что он давеча удивил меня не столько приходом своим к
князю (так как он и обещал ему быть), сколько тем, что он хоть и подмигивал мне по своей глупой привычке, но вовсе не на ту тему, на которую я
ожидал.
План состоял в том, чтобы вдруг, без всяких подходов и наговоров, разом объявить все
князю, испугать его, потрясти его, указать, что его неминуемо
ожидает сумасшедший дом, и когда он упрется, придет в негодование, станет не верить, то показать ему письмо дочери: «дескать, уж было раз намерение объявить сумасшедшим; так теперь, чтоб помешать браку, и подавно может быть».
Он сходил и принес ответ странный, что Анна Андреевна и
князь Николай Иванович с нетерпением
ожидают меня к себе; Анна Андреевна, значит, не захотела пожаловать. Я оправил и почистил мой смявшийся за ночь сюртук, умылся, причесался, все это не торопясь, и, понимая, как надобно быть осторожным, отправился к старику.
Я говорил об этом Версилову, который с любопытством меня выслушал; кажется, он не
ожидал, что я в состоянии делать такие замечания, но заметил вскользь, что это явилось у
князя уже после болезни и разве в самое только последнее время.