Неточные совпадения
— Собственно, как старому
генералу, за которого теперь все наши помыслы и
сердец наших излияния перед престолом всевышнего изливаться должны за успокоение их высокочувствительной души, и больше ничего… так я и понимаю!..
Портреты
генерала, чтоб не терзали они очей ее, словно дрова, велел в печке пережечь и, как змей-искуситель, с тех же пор залег им в
сердце и до конца их жизни там жил и командовал.
— Горничные девицы, коли не врут, балтывали… — проговорил он, горько усмехнувшись. — И все бы это, сударь, мы ему простили, по пословице: «Вдова — мирской человек»; но, батюшка, Яков Васильич!.. Нам барышни нашей тут жалко!.. — воскликнул он, прижимая руку к
сердцу. — Как бы теперь старый
генерал наш знал да ведал, что они тут дочери его единородной не поберегли и не полелеяли ее молодости и цветучести… Батюшка!
Генерал спросит у них ответа на страшном суде, и больше того ничего не могу говорить!
Прежде всего, впрочем, должно объяснить, что рядом с губернатором по правую руку сидел один старикашка,
генерал фон Вейден, ничтожное, мизерное существо: он обыкновенно стращал уездных чиновников своей дружбой с губернатором, перед которым, в свою очередь, унижался до подлости, и теперь с сокрушенным
сердцем приехал проводить своего друга и благодетеля.
Боже! — подумал я (и прости меня, Господи, с самым злорадным смехом), — боже, да ведь каждый фридрихсдор, поставленный бабушкою давеча, ложился болячкою на
сердце генерала, бесил Де-Грие и доводил до исступления m-lle de Cominges, у которой мимо рта проносили ложку.
Неточные совпадения
Несмотря на доброе
сердце,
генерал был насмешлив.
В два года она лишилась трех старших сыновей. Один умер блестяще, окруженный признанием врагов, середь успехов, славы, хотя и не за свое дело сложил голову. Это был молодой
генерал, убитый черкесами под Дарго. Лавры не лечат
сердца матери… Другим даже не удалось хорошо погибнуть; тяжелая русская жизнь давила их, давила — пока продавила грудь.
После того, как он был произведен в
генералы и отправился на войну, солдаты его полка поднесли ему медаль в форме
сердца с надписью: «Боже, храни тебя за твою к нам благодетель».
И сколько десятков раз приходилось выскакивать им на чествование
генералов! Мало ли их «проследует» за день на Тверскую через площадь! Многие
генералы издали махали рукой часовому, что, мол, не надо вызванивать, но были и любители, особенно офицеры, только что произведенные в
генералы, которые тешили свое
сердце и нарочно лишний раз проходили мимо гауптвахты, чтобы важно откозырять выстроившемуся караулу.
Этот
генерал был непосредственный начальник Ивана Федоровича по службе и которого тот, по горячности своего благодарного
сердца и даже по особенному самолюбию, считал своим благодетелем, но который отнюдь не считал себя благодетелем Ивана Федоровича, относился к нему совершенно спокойно, хотя и с удовольствием пользовался многоразличными его услугами, и сейчас же заместил бы его другим чиновником, если б это потребовалось какими-нибудь соображениями, даже вовсе и не высшими.