Рассказ этот более, нежели какой-нибудь другой из рассказов Марка Вовчка, можно заподозрить в идеализации: мы так привыкли смотреть на крестьянина как на существо грубое, недоступное
тонким ощущениям любви, нежности, совестливости и т. п.
Она должна была обладать красотою духовной более, чем телесною, — во всяком случае она непременно должна была иметь над ним многие нравственные превосходства, особенно в деликатности чувств, в
тонком ощущении благородства, чести и добра.
Неточные совпадения
Настал полдень. Солнце жгло из-за
тонкой завесы сплошных беловатых облаков. Все молчало, одни петухи задорно перекликались на деревне, возбуждая в каждом, кто их слышал, странное
ощущение дремоты и скуки; да где-то высоко в верхушке деревьев звенел плаксивым призывом немолчный писк молодого ястребка. Аркадий и Базаров лежали в тени небольшого стога сена, подостлавши под себя охапки две шумливо-сухой, но еще зеленой и душистой травы.
Эпизод этот залег в моей памяти каким-то странным противоречием, и порой, глядя, как капитан развивает перед Каролем какой-нибудь новый план, а тот слушает внимательно и спокойно, — я спрашивал себя: помнит ли Кароль, или забыл? И если помнит, то винит ли капитана? Или себя? Или никого не винит, а просто носит в душе беспредметную горечь и злобу? Ничего нельзя было сказать, глядя на суховатое морщинистое лицо, с колючей искоркой в глазах и с
тонкими губами, сжатыми, точно от
ощущения уксуса и желчи…
Дядя Максим угадал:
тонкая и богатая нервная организация мальчика брала свое и восприимчивостью к
ощущениям осязания и слуха как бы стремилась восстановить до известной степени полноту своих восприятий.
По временам казалось даже, что он не чужд
ощущения цветов; когда ему в руки попадали ярко окрашенные лоскутья, он дольше останавливал на них свои
тонкие пальцы, и по лицу его проходило выражение удивительного внимания.
Гладышев на секунду зажмурился. Ему казалось, что он ощущает на себе, на лице, на всем теле этот напряженно-пристальный взгляд, который как бы касался его кожи и щекотал ее, подобно паутинному прикосновению гребенки, которую сначала потрешь о сукно, —
ощущение тонкой невесомой живой материи.