Неточные совпадения
Я плачу… если вашей Тани
Вы не забыли до сих пор,
То знайте: колкость вашей брани,
Холодный, строгий разговор,
Когда б в моей лишь было власти,
Я предпочла б обидной страсти
И этим письмам и слезам.
К моим младенческим мечтам
Тогда
имели вы хоть жалость,
Хоть
уважение к летам…
А нынче! — что к моим ногам
Вас привело? какая малость!
Как с вашим сердцем и умом
Быть чувства мелкого рабом?
Канцелярия была без всякого сравнения хуже тюрьмы. Не матерьяльная работа была велика, а удушающий, как в собачьем гроте, воздух этой затхлой среды и страшная, глупая потеря времени, вот что делало канцелярию невыносимой. Аленицын меня не теснил, он был даже вежливее, чем я ожидал, он учился в казанской гимназии и в силу этого
имел уважение к кандидату Московского университета.
Степан никогда не
имел уважения к начальству, но теперь он вполне убедился, что всё начальство, все господа, все, кроме царя, который один жалел народ и был справедлив, все были разбойники, сосущие кровь из народа.
— Признаюсь вам, я уж давно для себя решил: ко всем
иметь уважение, кто имеет чин не ниже статского советника. А следовательно, и вы в том числе.
Не знаю я, какое вы
имеете уважение на того отца Прокопа, который в оную давно прошедшую эпоху, по извержении из Перегудов жидов, сам стал еще более злым процентщиком, да передал то и сыну и зятю Маркелу, и шкода мне, что я этого не знаю.
Неточные совпадения
— Отчего же? Я не вижу этого. Позволь мне думать, что, помимо наших родственных отношений, ты
имеешь ко мне, хотя отчасти, те дружеские чувства, которые я всегда
имел к тебе… И истинное
уважение, — сказал Степан Аркадьич, пожимая его руку. — Если б даже худшие предположения твои были справедливы, я не беру и никогда не возьму на себя судить ту или другую сторону и не вижу причины, почему наши отношения должны измениться. Но теперь, сделай это, приезжай к жене.
Анна теперь с трудом могла вспомнить то чувство почти набожного
уважения, которое она в первое время
имела к этим лицам.
Левин нахмурился, холодно пожал руку и тотчас же обратился к Облонскому. Хотя он
имел большое
уважение к своему, известному всей России, одноутробному брату писателю, однако он терпеть не мог, когда к нему обращались не как к Константину Левину, а как к брату знаменитого Кознышева.
Занимая третий год место начальника одного из присутственных мест в Москве, Степан Аркадьич приобрел, кроме любви, и
уважение сослуживцев, подчиненных, начальников и всех, кто
имел до него дело.
Я не мог наглядеться на князя:
уважение, которое ему все оказывали, большие эполеты, особенная радость, которую изъявила бабушка, увидев его, и то, что он один, по-видимому, не боялся ее, обращался с ней совершенно свободно и даже
имел смелость называть ее ma cousine, внушили мне к нему
уважение, равное, если не большее, тому, которое я чувствовал к бабушке. Когда ему показали мои стихи, он подозвал меня к себе и сказал: