Неточные совпадения
Приходит муж. Он прерывает
Сей
неприятный tête-а-tête;
С Онегиным он вспоминает
Проказы, шутки прежних лет.
Они смеются. Входят гости.
Вот крупной солью светской злости
Стал оживляться разговор;
Перед хозяйкой легкий вздор
Сверкал без глупого жеманства,
И прерывал его меж тем
Разумный толк без пошлых тем,
Без вечных
истин, без педантства,
И не пугал ничьих ушей
Свободной живостью своей.
— Вы угадали. Скорее готова выслушать горькую даже
неприятную истину, нежели лесть: я всегда подозреваю в ней какое-то двоедушие. Предупреждаю вас, я люблю противоречие, люблю и тех, кто со мною спорит. В жизни, в природе все спор. Что ж за победа без борьбы!
Неточные совпадения
Признаюсь, я испугался, хотя мой собеседник очень был занят своим завтраком: он мог услышать вещи для себя довольно
неприятные, если б неравно Грушницкий отгадал
истину; но, ослепленный ревностью, он и не подозревал ее.
Я знаю, что мое воззрение на Европу встретит у нас дурной прием. Мы, для утешения себя, хотим другой Европы и верим в нее так, как христиане верят в рай. Разрушать мечты вообще дело
неприятное, но меня заставляет какая-то внутренняя сила, которой я не могу победить, высказывать
истину — даже в тех случаях, когда она мне вредна.
Да, я люблю тебя, далекий, никем не тронутый край! Мне мил твой простор и простодушие твоих обитателей! И если перо мое нередко коснется таких струн твоего организма, которые издают
неприятный и фальшивый звук, то это не от недостатка горячего сочувствия к тебе, а потому собственно, что эти звуки грустно и болезненно отдаются в моей душе. Много есть путей служить общему делу; но смею думать, что обнаружение зла, лжи и порока также не бесполезно, тем более что предполагает полное сочувствие к добру и
истине.
— Будущее известно одному Аллаху! — изрекла дочь наиба торжественно. — Но если Аллах Предвечный пожелает открыть моим мыслям
истину, ты узнаешь ее, джигит, — добавила она своим глухим,
неприятным голосом, обращаясь ко мне, и на миг ее горящие глаза остановились на моем лице.
Приосанившись, он отвечал с твердостию, что если, паче всякого чаяния, был он обманут сведениями, доставленными ему из Лейпцига, о господине Зибенбюргере, то не считает себя ни в чем виноватым; но что, впрочем, его превосходительство сам мог ошибиться в ученом путешественнике, принимая его за шпиона Паткулева; он же, с своей стороны, видел в нем любезного и умного собеседника,
неприятного только для тех, которые не любят
истины и близоруки.