— Да, — ответил он задумчиво. — Это напомнило мне одну историю и одного человека… Вот вы сказали о
действии мороза и о добрых чувствах. Нет, мороз — это смерть. Думали ли вы, что в человеке может замерзнуть, например… совесть?
Неточные совпадения
И точно, дорога опасная: направо висели над нашими головами груды снега, готовые, кажется, при первом порыве ветра оборваться в ущелье; узкая дорога частию была покрыта снегом, который в иных местах проваливался под ногами, в других превращался в лед от
действия солнечных лучей и ночных
морозов, так что с трудом мы сами пробирались; лошади падали; налево зияла глубокая расселина, где катился поток, то скрываясь под ледяной корою, то с пеною прыгая по черным камням.
Вдали крики: «честная Масленица!»
Мороз, уходя, машет рукой; метель унимается, тучи убегают. Ясно, как в начале
действия. Толпы берендеев: одни подвигают к лесу сани с чучелой Масленицы, другие стоят поодаль.
Косач тетерев — тот же дикий петух, и ничего, нет мудреного, что он, особенно старый, в сильные ноябрьские
морозы укрепленный холодом, уже не подпускающий охотника близко, очень редко подвергается губительному
действию охотничьих выстрелов.
Во всей природе видит дикарь человекоподобную жизнь, все явления природы производит от сознательного
действия человекообразных существ Как он очеловечивает ветер, холод, жар (припомним нашу сказку о том, как спорили мужик-ветер, мужик-мороз, мужик-солнце, кто из них сильнее), болезни (рассказы о холере, о двенадцати сестрах-лихорадках, о цынге; последний — между шпицбергенскими промышленниками), точно так же очеловечивает он и силу случая.
Зимой — именно в то время, в которое происходит начало
действия нашего романа, — зимой, говорю я, сад с окованными водами, с голыми деревьями, этикетно напудренными
морозом, с пустыми дорожками, по которым жалобно гуляет ветер, с остовами статуй, беспорядочно окутанных тогами, как саванами, еще живее представляет ужас, царствующий около его владельца.