Цитаты со словом «с»
Помещаем его безо всяких перемен и примечаний, как драгоценный памятник благородного образа мнений и трогательного дружества, а вместе
с тем, как и весьма достаточное биографическое известие.
С великим моим удовольствием исполняю сие ваше желание и препровождаю к вам, милостивый государь мой, все, что из его разговоров, а также из собственных моих наблюдений запомнить могу.
Молодой хозяин сначала стал следовать за мною со всевозможным вниманием и прилежностию; но как по счетам оказалось, что в последние два года число крестьян умножилось, число же дворовых птиц и домашнего скота нарочито уменьшилось, то Иван Петрович довольствовался сим первым сведением и далее меня не слушал, и в ту самую минуту, как я своими разысканиями и строгими допросами плута старосту в крайнее замешательство привел и к совершенному безмолвию принудил,
с великою моею досадою услышал я Ивана Петровича крепко храпящего на своем стуле.
С тех пор перестал я вмешиваться в его хозяйственные распоряжения и предал его дела (как и он сам) распоряжению всевышнего.
С своей стороны Иван Петрович оказывал уважение к моим летам и сердечно был ко мне привержен.
До самой кончины своей он почти каждый день со мною виделся, дорожа простою моею беседою, хотя ни привычками, ни образом мыслей, ни нравом мы большею частию друг
с другом не сходствовали.
Иван Петрович вел жизнь самую умеренную, избегал всякого рода излишеств; никогда не случалось мне видеть его навеселе (что в краю нашем за неслыханное чудо почесться может); к женскому же полу имел он великую склонность, но стыдливость была в нем истинно девическая. [Следует анекдот, коего мы не помещаем, полагая его излишним; впрочем, уверяем читателя, что он ничего предосудительного памяти Ивана Петровича Белкина в себе не заключает. (Прим. А.
С. Пушкина.)]
Вот, милостивый государь мой, все, что мог я припомнить касательно образа жизни, занятий, нрава и наружности покойного соседа и приятеля моего. Но в случае, если заблагорассудите сделать из сего моего письма какое-либо употребление, всепокорнейше прошу никак имени моего не упоминать; ибо хотя я весьма уважаю и люблю сочинителей, но в сие звание вступить полагаю излишним и в мои лета неприличным.
С истинным моим почтением и проч.
Искусство, до коего достиг он, было неимоверно, и если б он вызвался пулей сбить грушу
с фуражки кого б то ни было, никто б в нашем полку не усумнился подставить ему своей головы.
Сильвио встал, побледнев от злости, и
с сверкающими глазами сказал: «Милостивый государь, извольте выйти, и благодарите бога, что это случилось у меня в доме».
Мы
с удивлением спрашивали: неужели Сильвио не будет драться?
Он любил меня; по крайней мере со мной одним оставлял обыкновенное свое резкое злоречие и говорил о разных предметах
с простодушием и необыкновенною приятностью.
Но после несчастного вечера мысль, что честь его была замарана и не омыта по его собственной вине, эта мысль меня не покидала и мешала мне обходиться
с ним по-прежнему; мне было совестно на него глядеть.
С тех пор видался я с ним только при товарищах, и прежние откровенные разговоры наши прекратились.
Однажды подали ему пакет,
с которого он сорвал печать с видом величайшего нетерпения.
С сим словом он поспешно вышел; а мы, согласясь соединиться у Сильвио, разошлись каждый в свою сторону.
«Мне нужно
с вами поговорить», — сказал он тихо.
— Может быть, мы никогда больше не увидимся, — сказал он мне, — перед разлукой я хотел
с вами объясниться. Вы могли заметить, что я мало уважаю постороннее мнение; но я вас люблю и чувствую: мне было бы тягостно оставить в вашем уме несправедливое впечатление.
Я смотрел на Сильвио
с изумлением. Таковое признание совершенно смутило меня. Сильвио продолжал.
— Вы
с ним не дрались? — спросил я. — Обстоятельства, верно, вас разлучили?
— Я
с ним дрался, — отвечал Сильвио, — и вот памятник нашего поединка.
Сильвио встал и вынул из картона красную шапку
с золотою кистью, с галуном (то, что французы называют bonnet de police [В полицейской шапке (фр.).]); он ее надел; она была прострелена на вершок ото лба.
Я стал искать
с ним ссоры; на эпиграммы мои отвечал он эпиграммами, которые всегда казались мне неожиданнее и острее моих и которые, конечно, не в пример были веселее: он шутил, а я злобствовал.
Я стоял на назначенном месте
с моими тремя секундантами.
С неизъяснимым нетерпением ожидал я моего противника.
Он шел пешком,
с мундиром на сабле, сопровождаемый одним секундантом.
Я вышел в отставку и удалился в это местечко.
С тех пор не прошло ни одного дня, чтобы я не думал о мщении. Ныне час мой настал…
Сильвио вынул из кармана утром полученное письмо и дал мне его читать. Кто-то (казалось, его поверенный по делам) писал ему из Москвы, что известная особа скоро должна вступить в законный брак
с молодой и прекрасной девушкой.
Слуга вошел и объявил, что лошади готовы. Сильвио крепко сжал мне руку; мы поцеловались. Он сел в тележку, где лежали два чемодана, один
с пистолетами, другой с его пожитками. Мы простились еще раз, и лошади поскакали.
Принялся я было за неподслащенную наливку, но от нее болела у меня голова; да признаюсь, побоялся я сделаться пьяницею
с горя, т. е. самым горьким пьяницею, чему примеров множество видел я в нашем уезде.
В четырех верстах от меня находилось богатое поместье, принадлежащее графине Б***; но в нем жил только управитель, а графиня посетила свое поместье только однажды, в первый год своего замужества, и то прожила там не более месяца. Однако ж во вторую весну моего затворничества разнесся слух, что графиня
с мужем приедет на лето в свою деревню. В самом деле, они прибыли в начале июня месяца.
Обширный кабинет был убран со всевозможною роскошью; около стен стояли шкафы
с книгами, и над каждым бронзовый бюст; над мраморным камином было широкое зеркало; пол обит был зеленым сукном и устлан ковром.
Отвыкнув от роскоши в бедном углу моем и уже давно не видав чужого богатства, я оробел и ждал графа
с каким-то трепетом, как проситель из провинции ждет выхода министра.
Граф приблизился ко мне
с видом открытым и дружелюбным; я старался ободриться и начал было себя рекомендовать, но он предупредил меня.
Они, чтобы дать мне время оправиться и привыкнуть к новому знакомству, стали говорить между собою, обходясь со мною как
с добрым соседом и без церемонии.
— Право? — сказала графиня,
с видом большой внимательности; — а ты, мой друг, попадешь ли в карту на тридцати шагах?
— Как не знать, ваше сиятельство; мы были
с ним приятели; он в нашем полку принят был как свой брат товарищ; да вот уж лет пять, как об нем не имею никакого известия. Так и ваше сиятельство, стало быть, знали его?
— Я сам, — отвечал граф
с видом чрезвычайно расстроенным, — а простреленная картина есть памятник последней нашей встречи…
Граф подвинул мне кресла, и я
с живейшим любопытством услышал следующий рассказ.
«Ты, граф, дьявольски счастлив», — сказал он
с усмешкою, которой никогда не забуду.
Вдруг двери отворились, Маша вбегает и
с визгом кидается мне на шею.
«Скажите, правду ли муж говорит? — сказала она, обращаясь к грозному Сильвио, — правда ли, что вы оба шутите?» — «Он всегда шутит, графиня, — отвечал ей Сильвио; — однажды дал он мне шутя пощечину, шутя прострелил мне вот эту фуражку, шутя дал сейчас по мне промах; теперь и мне пришла охота пошутить…»
С этим словом он хотел в меня прицелиться… при ней!
Будете ли вы стрелять или нет?» — «Не буду, — отвечал Сильвио, — я доволен: я видел твое смятение, твою робость; я заставил тебя выстрелить по мне,
с меня довольно.
Жена лежала в обмороке; люди не смели его остановить и
с ужасом на него глядели; он вышел на крыльцо, кликнул ямщика и уехал, прежде чем успел я опомниться».
Граф замолчал. Таким образом узнал я конец повести, коей начало некогда так поразило меня.
С героем оной уже я не встречался. Сказывают, что Сильвио, во время возмущения Александра Ипсиланти, предводительствовал отрядом этеристов и был убит в сражении под Скулянами.
В конце 1811 года, в эпоху нам достопамятную, жил в своем поместье Ненарадове добрый Гаврила Гаврилович Р**. Он славился во всей округе гостеприимством и радушием; соседи поминутно ездили к нему поесть, попить, поиграть по пяти копеек в бостон
с его женою, Прасковьей Петровною, а некоторые для того, чтоб поглядеть на дочку их, Марью Гавриловну, стройную, бледную и семнадцатилетнюю девицу. Она считалась богатой невестою, и многие прочили ее за себя или за сыновей.
Она прощалась
с ними в самых трогательных выражениях, извиняла свой проступок неодолимою силою страсти и оканчивала тем, что блаженнейшею минутою жизни почтет она ту, когда позволено будет ей броситься к ногам дражайших ее родителей.
Запечатав оба письма тульской печаткою, на которой изображены были два пылающие сердца
с приличной надписью, она бросилась на постель перед самым рассветом и задремала; но и тут ужасные мечтания поминутно ее пробуждали.
То казалось ей, что в самую минуту, как она садилась в сани, чтоб ехать венчаться, отец ее останавливал ее,
с мучительной быстротою тащил ее по снегу и бросал в темное, бездонное подземелие… и она летела стремглав с неизъяснимым замиранием сердца; то видела она Владимира, лежащего на траве, бледного, окровавленного.
Цитаты из русской классики со словом «с»
Предложения со словом «с»
- Именно потому, что они так хорошо умеют приспосабливаться, собаки – единственные животные, которые счастливо живут вместе с людьми уже десятки тысяч лет.
- Репы могут вырасти очень большие, такие, что два человека с трудом поднимают.
- – Конечно же! – воскликнул он. – Звёздные псы говорят с трудом. А этого специально научили одному слову.
- (все предложения)
Значение слова «с»
С1 см. эс.
С2 и СО, предлог с родительным, винительным и творительным падежами. I. С родительным падежом. 1. Употребляется при обозначении предмета, места, с поверхности которого или от которого удаляется, отделяется кто-, что-л. Сорвать яблоко с ветки. Сбросить ношу с плеч. Убрать посуду со стола. Встать со стула. Свернуть с дороги. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова С
Афоризмы русских писателей со словом «с»
- Как жить? С ощущением последнего дня и всегда с ощущением вечности.
- Любовь-страсть всегда с оглядкой на себя. Она хочет покорить, обольстить, она хочет нравиться, она охорашивается, подбоченивается, мерит, все время, боится упустить потерянное.
- Свобода законна.
Воля ни с чем не считается.
Свобода есть гражданское состояние человека.
Воля — чувство.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно