Неточные совпадения
В продолжение всей речи ни разу не было упомянуто о государе: это небывалое дело так поразило и понравилось императору Александру, что он тотчас
прислал Куницыну владимирский крест — награда, лестная для молодого человека, только что возвратившегося, перед открытием Лицея, из-за границы, куда он был послан по окончании курса в Педагогическом институте, и назначенного в Лицей на политическую кафедру.
Когда начались военные действия, всякое воскресенье кто-нибудь из родных привозил реляции; Кошанский читал их нам громогласно в зале. Газетная комната никогда не была пуста в часы, свободные от классов: читались наперерыв русские и иностранные журналы при неумолкаемых толках и прениях; всему живо сочувствовалось у нас: опасения сменялись восторгами при малейшем проблеске к лучшему. Профессора
приходили к нам и научали нас следить
за ходом дел и событий, объясняя иное, нам недоступное.
В своеобразной нашей тюрьме я следил с любовью
за постепенным литературным развитием Пушкина; мы наслаждались всеми его произведениями, являющимися в свет, получая почти все повременные журналы. В письмах родных и Энгельгардта, умевшего найти меня и
за Байкалом, я не раз имел о нем некоторые сведения. Бывший наш директор
прислал мне его стихи «19 октября 1827 года...
Вслед
за сим
приходят те две [Те две — А. В. Якушкина и ее мать, Н.Н.Шереметева.] и вызывают меня, но как наш командир перепугался и я не хотел, чтоб из этого вышла им какая-нибудь неприятность, то и не пошел в коридор; начал между тем ходить вдоль комнаты, и добрая Якушкина в дверь меня подозвала и начала говорить, спрося, не имею ли я в чем-нибудь надобности и не хочу ли вам писать.
Может быть, это мечта, но мечта для меня утешительная сладостная. Объяснений между нами не нужно: я пойму, если вы
пришлете мне какую-нибудь книгу и скажете в письме, что она вам нравится, — тогда я прямо
за перо с некоторыми добрыми друзьями и спечем вам пирог. Но — увы! — когда еще этот листок до вас долетит и когда получу ответ? Мильон верст!
Пожалуйста,
присылайте мне что-нибудь дельное, любопытное для перевода; с уверенностью, что этот труд может быть полезен, я охотно примусь
за него.
Между тем,
пришедши к себе, послал
за доктором — и лег в постель.
Между тем
пришел Басаргин, которого успели позвать, когда Ивашев послал
за лекарем.
Со временем, вероятно, будет мильон, и я буду заводить репетиции, когда
придут за деньгами…
Очень рад, что твои финансовые дела
пришли в порядок. Желаю, чтобы вперед не нужно было тебе писать в разные стороны о деньгах. Должно быть, неприятно распространяться об этом предмете. Напиши несколько строк Семенову и скажи ему общую нашу признательность
за пятьсот рублей, которые ему теперь уже возвращены.
Между тем он вздумал было мне в будущем январе месяце
прислать своего шестилетнего Мишу на воспитание и чтоб он ходил в здешнюю Ланкастерскую школу. [Школа учреждена И. Д. Якушкиным; сыграла крупную роль в просвещении сибирских обитателей (см. Н. М. Дружинин, Декабрист И. Д. Якушкин и его ланкастерская школа, «Ученые записки Моск. гор. педагог, инст-та», т. II, в. I, 1941, стр. 33 и сл.).] Я поблагодарил его
за доверие и отказался.
Пора бы
за долговременное терпение дать право гражданства в Сибири, но, видно, еще не
пришел назначенный срок. Между тем уже с лишком половины наших нет на этом свете. Очень немногие в России — наша категория еще не тронута. Кто больше поживет, тот, может быть, еще обнимет родных и друзей зауральских. Это одно мое желание, но я это с покорностию предаю на волю божию.
[Еще 28 октября 1854 г. И. Д. Якушкин писал Пущину из Иркутска: «Не очень давно заходила ко мне Дросида Ивановна и просила написать к вам, чтобы вы
прислали ей денег, она считает
за вами процентов с своего капитала
за два года».
…Ничего нет мудреного, что Мария Николаевна повезет Аннушку к Дороховой, которая, сделавшись директрисой института в Нижнем, с необыкновенной любовью просит, чтобы я ей
прислал ее для воспитания, — принимает ее как дочь к себе и говорит, что это для нее благо, что этим я возвращу ей то, что она потеряла, лишившись единственной своей дочери. [Сохранилась группа писем Дороховой
за 1855 г. к Пущину; все — о его дочери Аннушке, о воспитании ее.]
…Абаза здесь был, когда
пришла горькая весть о Севастополе. Плохо наши правители и командиры действуют. Солдаты и вообще Россия — прелесть!
За что эти жертвы гибнут в этом потоке. Точно, прошлого царя можно назвать незабвенным, теперь бедная Россия поплачивается
за его полицию в Европе. Полиция вообще наскучивает, и теперь пришлось поплатиться
за эту докуку. Грустно — тоска! — Все-таки верю в судьбу безответной Руси.
Я думал было тогда же обратиться с вопросом, но мне показалось, что это может быть принято
за упрек, и к тому же, когда узнал о смерти его и когда
пришел бы мой вопрос, много уже времени утекло.
Это мне
прислала Дорохова, я ее
за речьблагодарил, но распек, что не отвечает на мои вопросы…
Миновав камеру холостых, унтер-офицер, провожавший Нехлюдова, сказал ему, что
придет за ним перед поверкой, и вернулся назад. Едва унтер-офицер отошел, как к Нехлюдову быстрыми босыми шагами, придерживая кандалы, совсем близко подошел, обдавая его тяжелым и кислым запахом пота, арестант и таинственным шопотом проговорил:
Неточные совпадения
Голоса купцов. Допустите, батюшка! Вы не можете не допустить: мы
за делом
пришли.
Городничий. Ступай сейчас
за частным приставом; или нет, ты мне нужен. Скажи там кому-нибудь, чтобы как можно поскорее ко мне частного пристава, и
приходи сюда.
Пришел солдат с медалями, // Чуть жив, а выпить хочется: // — Я счастлив! — говорит. // «Ну, открывай, старинушка, // В чем счастие солдатское? // Да не таись, смотри!» // — А в том, во-первых, счастие, // Что в двадцати сражениях // Я был, а не убит! // А во-вторых, важней того, // Я и во время мирное // Ходил ни сыт ни голоден, // А смерти не дался! // А в-третьих —
за провинности, // Великие и малые, // Нещадно бит я палками, // А хоть пощупай — жив!
—
Пришел я из Песочного… // Молюсь
за Дему бедного, //
За все страдное русское // Крестьянство я молюсь! // Еще молюсь (не образу // Теперь Савелий кланялся), // Чтоб сердце гневной матери // Смягчил Господь… Прости! —
Как только пить надумали, // Влас сыну-малолеточку // Вскричал: «Беги
за Трифоном!» // С дьячком приходским Трифоном, // Гулякой, кумом старосты, //
Пришли его сыны, // Семинаристы: Саввушка // И Гриша, парни добрые, // Крестьянам письма к сродникам // Писали; «Положение», // Как вышло, толковали им, // Косили, жали, сеяли // И пили водку в праздники // С крестьянством наравне.