Неточные совпадения
Наслаждался внутреннею тишиною, внешних врагов не имея, доведя общество до высшего
блаженства гражданского сожития, — неужели толико чужды будем ощущению человечества, чужды движениям жалости, чужды нежности благородных сердец,
любви чужды братния и оставим в глазах наших на всегдашнюю нам укоризну, на поношение дальнейшего потомства треть целую общников наших, сограждан нам равных, братий возлюбленных в естестве, в тяжких узах рабства и неволи?
Служители божества предвечного, подвизаемые ко благу общества и ко
блаженству человека, единомыслием с нами изъясняли вам в поучениях своих во имя всещедрого бога, ими проповедуемого, колико мудрости его и
любви противно властвовати над ближним своим самопроизвольно.
Тридцать пять лет и мечта об ослепляющей красоте, осенний грустный холод и вся роскошь бесконечного
блаженства любви, даже не споря между собою, ужились в ее существе.
Голос то возвышался, то опадал, судорожно замирая, словно тая про себя и нежно лелея свою же мятежную муку ненасытимого, сдавленного желания, безвыходно затаенного в тоскующем сердце; то снова разливался соловьиною трелью и, весь дрожа, пламенея уже несдержимою страстию, разливался в целое море восторгов, в море могучих, беспредельных, как первый миг
блаженства любви, звуков.
Жаль одно: на пустые приманки, // Милый юноша! ловишься ты, // Отвратительны эти цыганки, // А друзья твои — точно скоты. // Ты, чей образ в порыве желанья // Ловит женщина страстной мечтой, // Ищешь ты покупного лобзанья, // Ты бежишь за продажной красой! // Ты у старцев, чьи икры на вате, // У кого разжиженье в крови, // Отбиваешь с оркестром кровати! // Ты — не знаешь
блаженства любви?..
Он, как и другие в его положении, не понимал, что поиски этого
блаженства любви в наше время есть нелепая погоня за призраком.
Неточные совпадения
Она мне кинула взгляд, исполненный
любви и благодарности. Я привык к этим взглядам; но некогда они составляли мое
блаженство. Княгиня усадила дочь за фортепьяно; все просили ее спеть что-нибудь, — я молчал и, пользуясь суматохой, отошел к окну с Верой, которая мне хотела сказать что-то очень важное для нас обоих… Вышло — вздор…
Разумеется, я бы тут поклялся в вечной
любви,
блаженстве и прочее и прочее.
Но что со мной:
блаженство или смерть? // Какой восторг! Какая чувств истома! // О, Мать-Весна, благодарю за радость // За сладкий дар
любви! Какая нега // Томящая течет во мне! О, Лель, // В ушах твои чарующие песни, // В очах огонь… и в сердце… и в крови // Во всей огонь. Люблю и таю, таю // От сладких чувств
любви! Прощайте, все // Подруженьки, прощай, жених! О милый, // Последний взгляд Снегурочки тебе.
«Вчера, — пишет она, — была у меня Эмилия, вот что она сказала: „Если б я услышала, что ты умерла, я бы с радостью перекрестилась и поблагодарила бы бога“. Она права во многом, но не совсем, душа ее, живущая одним горем, поняла вполне страдания моей души, но
блаженство, которым наполняет ее
любовь, едва ли ей доступно».
Успокоенный словами Фатеевой, что у Мари ничего нет в Москве особенного, он сознавал только одно, что для него величайшее
блаженство видаться с Мари, говорить с ней и намекать ей о своей
любви.