Неточные совпадения
Дорога от М. до Р. идет семьдесят верст проселком. Дорога тряска и мучительна; лошади сморены, еле живы; тарантас сколочен на живую нитку; на половине дороги надо часа три кормить. Но на этот раз дорога была для меня поучительна. Сколько раз проезжал я по ней, и никогда ничто не поражало меня: дорога как дорога, и
лесом идет, и перелесками, и полями, и болотами. Но вот лет десять, как я не был на родине, не был с тех пор, как помещики взяли
в руки гитары и запели...
— Однако этот Крестьян Иваныч, если
в засилье взойдет, он у вас скоро с лесами-то порешит!
— Это ты насчет того, что ли, что лесов-то не будет? Нет, за им без опаски насчет этого жить можно. Потому, он умный. Наш русский — купец или помещик — это так. Этому дай
в руки топор, он все безо времени сделает. Или с весны рощу валить станет, или скотину по вырубке пустит, или под покос отдавать зачнет, — ну, и останутся на том месте одни пеньки. А Крестьян Иваныч — тот с умом. У него, смотри, какой
лес на этом самом месте лет через сорок вырастет!
А вот кстати,
в стороне от дороги, за сосновым бором, значительно, впрочем, поредевшим, блеснули и золоченые главы одной из тихих обителей. Вдали, из-за
леса, выдвинулось на простор темное плёсо монастырского озера. Я знал и этот монастырь, и это прекрасное, глубокое рыбное озеро! Какие водились
в нем лещи! и как я объедался ими
в годы моей юности! Вяленые, сушеные, копченые, жареные
в сметане, вареные и обсыпанные яйцами — во всех видах они были превосходны!
— Имение его Пантелей Егоров, здешний хозяин, с аукциона купил. Так, за ничто подлецу досталось. Дом снес, парк вырубил,
леса свел, скот выпродал… После музыкантов какой инструмент остался — и тот
в здешний полк спустил. Не узнаете вы Грешищева! Пантелей Егоров по нем словно француз прошел! Помните, какие караси
в прудах были — и тех всех до одного выловил да здесь
в трактире мужикам на порции скормил! Сколько деньжищ выручил — страсть!
— И
лесами подобрались — дрова
в цене стали. И вино — статья полезная, потому — воля. Я нынче фабрику миткалевую завел: очень уж здесь народ дешев, а провоз-то по чугунке не бог знает чего стоит! Да что! Я хочу тебя спросить: пошли нынче акции, и мне тоже предлагали, да я не взял!
— Вот это самое и он толковал, да вычурно что-то. Много, ах, много нынче безместных-то шляется! То с тем, то с другим. Намеднись тоже Прокофий Иваныч — помещик здешний, Томилиным прозывается — с каменным углем напрашивался: будто бы у него
в имении не есть этому углю конца. Счастливчики вы, господа дворяне! Нет-нет да что-нибудь у вас и окажется! Совсем было капут вам — ан вдруг на
лес потребитель явился.
Леса извели — уголь явился. Того гляди, золото окажется — ей-богу, так!
Вышло, что я до сего дня на проданный мне
лес любуюсь, но войти
в него не могу: чужой!
— И Дерунов загребет, и другой загребет. Главная причина: у кого голова на плечах состоит, тот и загребет. Да парки что! Вот ужо запряжем мерина,
в Филипцево съездим,
лес посмотрим — вот так
лес!
Съездили
в Филипцево, потом
в Ковалиху съездили, потом
в Тараканиху. И везде оказался
лес.
В одном месте настоящий
лес,"хоть
в какую угодно стройку пущай",
в другом — молодятник засел.
— Даже очень довольно смотрели. Мы, ваше благородие, здешние жители. Может, около каждого куста раз десять обошли. Очень довольно знаем.
В Филипцеве это точно, что есть лесок, а
в прочиих местах лет двадцать настоящего
лесу дожидаться надо!
— Мне кажется, однако, что и
в некоторых других пустошах порядочный
лес есть.
— Это так точно-с. Главная причина, как его показать покупателю. Можно теперича и так показать, что куда он ни взглянул, везде у него
лес в глазах будет, и так показать, что он только одну редочь увидит. Проехал я давеча Ковалихой;
в бочку-то, направо-то… ах, хорош лесок! Ну, а ежели полевее взять — пильщикам заплатить не из чего!
Само собой, чтобы, примерно,
в ответе перед ним не остаться, скажешь ему: не весь, мол, такой
лес, есть и прогалинки.
Однако, как он сразу
в своем деле уверился, так тут ему что хочешь говори: он всё мимо ушей пропущает!"Айда домой, Федор! — говорит, —
лес первый сорт! нечего и смотреть больше! теперь только маклери, как бы подешевле нам этот
лес купить!"И купит, и цену хорошую даст, потому что он настоящий
лес видел!
— Да так-с. Тоже онамеднись
лес показывал, генерал Голозадов продавал. Признаться, маленько спапашился я тогда, а молодец деруновский и догадайся. Очень они на меня
в ту пору обиделись, Осип-то Иваныч!
— Потому что у нас всё на чести! — ораторствовал Заяц. — Будем так говорить: барин
лес продает, а Тихон Иванов его осматривает.
В одном месте посмотрит — ах, хорош лесок!
в другом поглядит — вот так, брат, лесок! Правильно ли я говорю?
— И какой еще лес-то пойдет!
В десять лет и не узнаешь, была ли тут рубка или нет! Место же здесь боровое, ходкое!
Ровно через шесть месяцев генералу были предъявлены четыре документа,
в которых значилось: «Я, нижеподписавшийся, повинен…» и
в конце которых весьма отчетливо изображена была его собственноручная подпись: «Отставной генерал-лейтенант Павел Петров Утробин», с характерным росчерком,
в форме вскинутой вверх
лесы, к концу которой прикреплен крючок.
Теперь въезд
в помещичий
лес крестьянам возбранен, лесной промысел пал, и, конечно, надолго остался бы
лес мертвым капиталом и для помещиков, и для края, если б на выручку не подоспели железные дороги, которые значительно приблизили пункты сбыта.
— Нехороши наши места стали, неприглядны, — говорит мой спутник, старинный житель этой местности, знающий ее как свои пять пальцев, — покуда
леса были целы — жить было можно, а теперь словно последние времена пришли. Скоро ни гриба, ни ягоды, ни птицы — ничего не будет. Пошли сиверки, холода, бездождица: земля трескается, а пару не дает. Шутка сказать: май
в половине, а из полушубков не выходим!
И точно: холодный ветер пронизывает нас насквозь, и мы пожимаемся, несмотря на то, что небо безоблачно и солнце заливает блеском окрестные пеньки и побелевшую прошлогоднюю отаву, сквозь которую чуть-чуть пробиваются тощие свежие травинки. Вот вам и радошный май. Прежде
в это время скотина была уж сыта
в поле,
леса стонали птичьим гомоном, воздух был тих, влажен и нагрет. Выйдешь, бывало, на балкон — так и обдает тебя душистым паром распустившейся березы или смолистым запахом сосны и ели.
— Был скромный, а теперь выше
лесу стоячего ходит. Медаль, сказывает, во сне видел. Всю здешнюю сторону под свою державу подвел, ни один помещик дыхнуть без его воли не может. У нас, у Николы на Вопле, амвон себе
в церкви устроил, где прежде дворяне-то стаивали, алым сукном обил — стоит да охорашивается!
— Уж такая-то выжига сделался — наскрозь на четыре аршина
в землю видит! Хватает, словно у него не две, а четыре руки.
Лесами торгует — раз, двенадцать кабаков держит — два, да при каждом кабаке у него лавочка — три. И везде обманывает. А все-таки, помяните мое слово, не бывать тому, чтоб он сам собой от сытости не лопнул! И ему тоже голову свернут!
Саван лежит на полях и лугах; саван сковал реку; саваном окутан дремлющий
лес;
в саван спряталась русская деревня.
— Да. Он прямо сказал, что
в Березниках жить дешевле. Ну, и насчет помещения капитала здесь удобно. Земля нынче дешева,
леса тоже. Если умненько за это дело взяться, большие деньги можно нажить.
Леса свожу, а землю мужичкам
в кортому отдаю.