— В Москве, сударь! в яме за долги года с два высидел, а теперь у нотариуса в писцах, в самых, знаете, маленьких… десять рублей в месяц жалованья получает. Да и какое уж его писанье! и перо-то он не в чернильницу, а больше
в рот себе сует. Из-за того только и держат, что предводителем был, так купцы на него смотреть ходят. Ну, иной смотрит-смотрит, а между прочим — и актец совершит.
Неточные совпадения
Вам хотелось бы, чтоб мужья жили с женами
в согласии, чтобы дети повиновались родителям, а родители заботились о нравственном воспитании детей, чтобы не было ни воровства, ни мошенничества, чтобы всякий считал себя вправе стоять
в толпе разиня
рот, не опасаясь ни за свои часы, ни за свой портмоне, чтобы, наконец, представление об отечестве было чисто, как кристалл… так, кажется?
Я не возражал; наступало несколько минут затишья,
в продолжение которых Осип Иваныч громко зевал и крестил свой
рот. Но не такой он был человек, чтобы скоро отстать.
Осип Иваныч зевнул и перекрестил
рот. Разговор видимо истощился. Я уже встал с намерением проститься, но гостеприимный хозяин и слышать не хотел, чтоб я уехал, не отведав его хлеба-соли. Кстати,
в эту самую минуту послышался стук подъезжающего к крыльцу экипажа.
Не за то растерзать, что я
в чем-нибудь виноват, а за то, что я или"
рот разинул", или"слюни распустил".
— Не то что проворуется, а нынче этих прожженных, словно воронья, развелось. Кусков-то про всех не хватает, так изо
рту друг у дружки рвут. Сколько их
в здешнем месте за последние года лопнуло, сколько через них, канальев, народу по миру пошло, так, кажется, кто сам не видел — не поверит!
В эту минуту дети гурьбой вбежали
в гостиную. И все, точно не видали сегодня матери, устремились к ней здороваться. Первая, вприпрыжку, подбежала Нонночка и долго целовала Машу и
в губки, и
в глазки, и
в подбородочек, и
в обе ручки. Потом, тоже стремительно, упали
в объятия мамаши Феогностушка и Смарагдушка. Коронат, действительно, шел как-то мешкотно и разинул
рот, по-видимому, заглядевшись на чужого человека.
Он боком повернул голову
в мою сторону и любезно искривил
рот в улыбку.
Я разинул было
рот, чтоб вставить и мое слово
в этот односторонний разговор, но он не дал мне.
Но грации от этого
в нем не убавилось, той своеобразно-семинарской грации, которая выражалась
в том, что он, во время разговора,
в знак сочувствия, поматывал направо и налево головой, устроивал
рот сердечком, когда хотел что-нибудь сказать приятное, и приближался к лицам женского пола не иначе, как бочком и семеня ножками.
"До сих пор было
в обычае
в этой палате, — говорил Тейтч, обращаясь к рейхстагу, — что ежели кто-нибудь возвышал голос
в защиту угнетенных вами населений, то ему зажимали
рот и карали его, как изменника отечеству (какому? вчерашнему или сегодняшнему?). Но изменник не тот, который проклинает неправду, а те, которых стремления к материальному преобладанию увлекают к попранию всякого права".
И действительно, трудно даже представить себе, до какой степени он вдруг изменился, вырос, похорошел. Многим показалось даже, что он сидит на коне и гарцует, хотя
в действительности никакого коня под ним не было. Он окинул нас взором, потом на минуту сосредоточился, потом раза с два раскрыл
рот и… заговорил. Не засвистал, не замычал, а именно заговорил.
— По-од кры-ы-шею! — зевнул во весь
рот Павел Матвеич, — фу-ты, разоспался! От самого от Берлина
в себя прийти не могу! Вы откудова едете?
— По-нашему ли, Климушка? // А Глеб-то?.. — // Потолковано // Немало:
в рот положено, // Что не они ответчики // За Глеба окаянного, // Всему виною: крепь! // — Змея родит змеенышей. // А крепь — грехи помещика, // Грех Якова несчастного, // Грех Глеба родила! // Нет крепи — нет помещика, // До петли доводящего // Усердного раба, // Нет крепи — нет дворового, // Самоубийством мстящего // Злодею своему, // Нет крепи — Глеба нового // Не будет на Руси!
Очевидно, что когда эти две энергии встречаются, то из этого всегда происходит нечто весьма любопытное. Нет бунта, но и покорности настоящей нет. Есть что-то среднее, чему мы видали примеры при крепостном праве. Бывало, попадется барыне таракан в супе, призовет она повара и велит того таракана съесть. Возьмет повар таракана
в рот, видимым образом жует его, а глотать не глотает. Точно так же было и с глуповцами: жевали они довольно, а глотать не глотали.
Неточные совпадения
Хлестаков. Черт его знает, что такое, только не жаркое. Это топор, зажаренный вместо говядины. (Ест.)Мошенники, канальи, чем они кормят! И челюсти заболят, если съешь один такой кусок. (Ковыряет пальцем
в зубах.)Подлецы! Совершенно как деревянная кора, ничем вытащить нельзя; и зубы почернеют после этих блюд. Мошенники! (Вытирает
рот салфеткой.)Больше ничего нет?
Городничий. Чш! (Закрывает ему
рот.)Эк как каркнула ворона! (Дразнит его.)Был по приказанию! Как из бочки, так рычит. (К Осипу.)Ну, друг, ты ступай приготовляй там, что нужно для барина. Все, что ни есть
в долге, требуй.
Вгляделся барин
в пахаря: // Грудь впалая; как вдавленный // Живот; у глаз, у
рта // Излучины, как трещины // На высохшей земле; // И сам на землю-матушку // Похож он: шея бурая, // Как пласт, сохой отрезанный, // Кирпичное лицо, // Рука — кора древесная, // А волосы — песок.
Под утро поразъехалась, // Поразбрелась толпа. // Крестьяне спать надумали, // Вдруг тройка с колокольчиком // Откуда ни взялась, // Летит! а
в ней качается // Какой-то барин кругленький, // Усатенький, пузатенький, // С сигарочкой во
рту. // Крестьяне разом бросились // К дороге, сняли шапочки, // Низенько поклонилися, // Повыстроились
в ряд // И тройке с колокольчиком // Загородили путь…
По мере удаления от центра
роты пересекаются бульварами, которые
в двух местах опоясывают город и
в то же время представляют защиту от внешних врагов.