Неточные совпадения
А тут, как
бы на помощь смуте, является
еще практика «крепких», которая уже окончательно смешивает шашки и истребляет даже последние крохи теоретической стыдливости.
Ну, дал
бы, а потом
еще бабушка надвое сказала, какова
бы по векселям-то получка была!
— А вам
бы еще послужить, Никифор Петрович.
— Нет уж, слуга покорный! ты и на меня
еще кляузу напишешь! — попробовал отшутиться Терпибедов. — Вот, сударь! — переменяя разговор, обратился он ко мне, — нынче и трубку уж сам закуриваю! а преждестал ли
бы я! Прошка! венХ-зиси! — и трубка в зубах!
Начальство заметило меня; между обвиняемыми мое имя начинает вселять спасительный страх. Я не смею
еще утверждать решительно, что последствием моей деятельности будет непосредственное и быстрое уменьшение проявлений преступной воли (а как
бы это было хорошо, милая маменька!), но, кажется, не ошибусь, если скажу, что года через два-три я буду призван к более высокому жребию.
P. S. А что ты насчет адвоката Ерофеева пишешь, будто
бы со скопца сорок тысяч получил, то не завидуй ему. Сорок тысяч тогда полезны, если на оные хороший процент получать; Ерофеев же наверное сего направления своим деньгам не даст, а либо по портным да на галстуки оные рассорит, либо в кондитерской на пирожках проест.
Еще смолоду он эту склонность имел и никогда утешением для своих родителей не был".
Не будь уланского офицера, мы могли
бы еще колебаться насчет важности злоумышления: теперь — мы имеем право провидеть уже целую организацию!
Я не только на тебя не сержусь, но думаю, что все это со временем
еще к лучшему поправиться может. Так, например: отчего
бы тебе немного погодя вновь перед генералом не открыться и не заверить его, что все это от неопытности твоей и незнания произошло? Генералы это любят, мой друг, и раскаивающимся
еще больше протежируют!
Впрочем, предоставляю это твоему усмотрению, потому что хотя
бы и хотела что-нибудь
еще в поучение тебе сказать, но не могу: хлопот по горло.
Как-нибудь! во что
бы ни стало! — вот единственная мысль, которая работала во мне и которая
еще более укрепилась после свидания с Деруновым.
Еще на днях один становой-щеголь мне говорил:"По-настоящему, нас не становыми приставами, а начальниками станов называть
бы надо, потому что я, например, за весь свой стан отвечаю: чуть ежели кто ненадежен или в мыслях нетверд — сейчас же к сведению должен дать знать!"Взглянул я на него — во всех статьях куроед! И глаза врозь, и руки растопырил, словно курицу поймать хочет, и носом воздух нюхает. Только вот мундир — мундир, это точно, что ловко сидит! У прежних куроедов таких мундирчиков не бывало!
А"кандауровский барин"между тем плюет себе в потолок и думает, что это ему пройдет даром. Как
бы не так!
Еще счастлив твой бог, что начальство за тебя заступилось,"поступков ожидать"велело, а то быть
бы бычку на веревочке! Да и тут ты не совсем отобоярился, а вынужден был в Петербург удирать! Ты надеялся всю жизнь в Кандауровке, в халате и в туфлях, изжить, ни одного потолка неисплеванным не оставить — ан нет! Одевайся, обувайся, надевай сапоги и кати, неведомо зачем, в Петербург!
— Ежели даже теперича срубить их, парки-то, — продолжал Лукьяныч, — так от одного молодятника через десять лет новые парки вырастут! Вон она липка-то — робёнок
еще! Купят, начнут кругом большие деревья рубить — и ее тут же зря замнут. Потому, у него, у купца-то, ни бережи, ни жаления: он взял деньги и прочь пошел… хоть
бы тот же Осип Иванов! А сруби теперича эти самые парки настоящий хозяин, да сруби жалеючи — в десять лет эта липка так выхолится, что и не узнаешь ее!
Посторонний человек редко проникает глубоко,
еще реже задается вопросом, каким образом из ничего полагается основание миллиона и на что может быть способен человек, который создал себе как
бы ремесло из выжимания пятаков и гривенников.
Там все смотрело уныло и заброшенно; редко-редко где весело поднялись и оделись листвой липки, но и то как
бы для того, чтобы сделать
еще более резким контраст с окружающею наготой.
Если б мне сказал это человек легкомысленный — я не поверил
бы. Но Софрон Матвеич не только человек, вполне знакомый со всеми особенностями здешних обычаев и нравов, но и сам в некотором роде столп. Он консерватор, потому что у него есть кубышка, и в то же время либерал, потому что ни под каким видом не хочет допустить, чтоб эту кубышку могли у него отнять. Каких
еще столпов надо!
Если б в область запретного врывались одни обделенные, тогда
еще можно было
бы, хоть с натяжкою, сказать:"Да, это протест!"Но ведь сплошь и рядом званые-то
еще ходчее в эту область заглядывают.
Да, Хрисашка
еще слишком добр, что он только поглядывает на твою кубышку, а не отнимает ее. Если б он захотел, он взял
бы у тебя всё: и кубышку, и Маремьяну Маревну на придачу. Хрисашка! воспрянь — чего ты робеешь! Воспрянь — и плюнь в самую лохань этому идеологу кубышки! Воспрянь — и бери у него все: и жену его, и вола его, и осла его — и пусть хоть однажды в жизни он будет приведен в необходимость представить себе,что у него своегоили ничего, или очень мало!
С другой стороны, поверьте, что если б законодатель не оградил гражданского процесса известными формальностями, то шансы на достижение юридической истины, конечно, были
бы еще более сомнительными, нежели даже в настоящее время.
Я мог
бы еще поправить свою репутацию (да и то едва ли!), написав, например, вторую"Парашу Сибирячку"или что-нибудь вроде"С белыми Борей власами", но, во-первых, все это уж написано, а во-вторых, к моему несчастию, в последнее время меня до того одолела оффенбаховская музыка, что как только я размахнусь, чтоб изобразить монолог «Неизвестного» (воображаемый монолог этот начинается так:"И я мог усумниться!
Но потому-то именно я, кажется, даже
еще охотнее позволил
бы.
Мой друг дрогнул. Я очень ясно прочитал на его лице, что у него уж готов был вицмундир, чтоб ехать к князю Ивану Семенычу, что опоздай я
еще минуту — и кто
бы поручился за то, что могло
бы произойти! Однако замешательство его было моментальное. Раскаяние мое видимо тронуло его. Он протянул мне обе руки, и мы долгое время стояли рука в руку, чувствуя по взаимным трепетным пожиманиям, как сильно взволнованы были наши чувства.
Но я сказал прямо: «Если
бы к этому прибавили три тысячи аренды, то и тогда я
еще подумаю!» Почему я так смело ответил? а потому, мой друг, что, во-первых, у меня есть своя административная система, которая несомненно когда-нибудь понадобится, а во-вторых, и потому, что я знаю наверное, что от меня мое не уйдет.
— Извините меня, маменька, но мне кажется, что все это только фантазии ваши, и напрасно вы с этим делом обратились ко мне ("это она Федьке весь капитал-то при жизни
еще передать хочет!" — шевельнулось у него в голове)! Вы лучше обратились
бы к Сенечке: он на эти дела мастер; он и пособолезновал
бы с вами, и натолковался
бы досыта, и предположений
бы всяких наделал!
Ротмистр, в твоем описании, выходит очень смешон. И я уверена, что Полина вместе с тобой посмеялась
бы над этим напомаженным денщиком, если б ты пришел с своим описанием в то время, когда борьба
еще была возможна для нее. Но я боюсь, что роковое решение уж произнесено, такое решение, из которого нет другого выхода, кроме самого безумного скандала.
Хотя le pere Basile и уверяет, что я могла
бы еще любить…
Ты, может быть, удивишься тому, что все это до сих пор меня волнует; но вспомни же, кто меня любил, и пойми, что я не могу оставаться равнодушною… хотя
бы прошли
еще годы, десятки лет, столетия!
Другой
бы забранил, а он, напротив,
еще приголубит:"Ничего, говорит, привыкнешь! нам спешить некуда!"И точно: потихоньку да помаленьку, я и сама наконец стала удивляться, что можно было находить в нем страшного!
— И как
еще тяготился-то! Очень-очень скучал! Представь только себе: в то время вольную продажу вина вдруг открыли — всем ведь залоги понадобились! Давали под бумаги восемь и десять процентов, а по купонам получка — само по себе. Ты сочти: если б руки-то у него были развязаны — ведь это пятнадцать, а уж бедно-бедно тринадцать процентов на рубль он получал
бы!
Хорошо целовать эти глазки и читать в них, как они думают: что
бы еще велеть с погреба принести!
— Но я
еще лучше понимаю, что если б она пожелала видеть во мне танцмейстера, то это было
бы много полезнее. Я отплясывал
бы, но, по крайней мере, вреда никому
бы не делал. А впрочем, дело не в том: я не буду ни танцмейстером, ни адвокатом, ни прокурором — это я уж решил. Я буду медиком; но для того, чтоб сделаться им, мне нужно пять лет учиться и в течение этого времени иметь хоть какие-нибудь средства, чтоб существовать. Вот по этому-то поводу я и пришел с вами переговорить.
День-то
еще нештС, словно
бы и дело делаешь: в анбар заглянешь, за ворота выйдешь, на дорогу поглядишь, а вечер наступит — и пошел сон долить.
Нет! я знаю одно: в бывалые времена, когда
еще чудеса действовали, поступки и речи, подобные тем, которые указаны выше, наверное не остались
бы без должного возмездия. Либо земля разверзлась
бы, либо огонь небесный опалил
бы — словом сказать, непременно что-нибудь да случилось
бы в предостерегательном и назидательном тоне. Но ничего подобного мы нынче не видим. Люди на каждом шагу самым несомненным образом попирают идею государственности, и земля не разверзается под ними. Что же это означает, однако ж?
— Не вник
еще!
Еще узы ему бог не разрешил! — замечал уездный лекарь Погудин, человек ума острого и прозорливого, как
бы предрекая, что придет время, когда узы сами собою упадут.
Еще вчера ни одна губернская барыня ни за что в свете не пошла
бы танцевать с каким-нибудь коллежским регистратором Горизонтовым, а нынче Горизонтов так чист и мил в своей офицерской ополченке, что барыня даже изнемогает, танцуя с ним «польку-трамблямс».
Все отяжелели: Василий Иваныч вытянул руки вверх и с наслаждением сибарита шевелил лопатками; Павел Матвеич просто-напросто завывал, зевая; один Сергей Федорыч ерзал на месте, но не для того, чтоб спросить
еще что-нибудь, а как
бы ища куда-нибудь половчее примазаться.
Неточные совпадения
Городничий (с неудовольствием).А, не до слов теперь! Знаете ли, что тот самый чиновник, которому вы жаловались, теперь женится на моей дочери? Что? а? что теперь скажете? Теперь я вас… у!.. обманываете народ… Сделаешь подряд с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна, да потом пожертвуешь двадцать аршин, да и давай тебе
еще награду за это? Да если б знали, так
бы тебе… И брюхо сует вперед: он купец; его не тронь. «Мы, говорит, и дворянам не уступим». Да дворянин… ах ты, рожа!
Городничий. Это
бы еще ничего, — инкогнито проклятое! Вдруг заглянет: «А, вы здесь, голубчик! А кто, скажет, здесь судья?» — «Ляпкин-Тяпкин». — «А подать сюда Ляпкина-Тяпкина! А кто попечитель богоугодных заведений?» — «Земляника». — «А подать сюда Землянику!» Вот что худо!
Городничий (в сторону).Славно завязал узелок! Врет, врет — и нигде не оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется, ногтем
бы придавил его. Ну, да постой, ты у меня проговоришься. Я тебя уж заставлю побольше рассказать! (Вслух.)Справедливо изволили заметить. Что можно сделать в глуши? Ведь вот хоть
бы здесь: ночь не спишь, стараешься для отечества, не жалеешь ничего, а награда неизвестно
еще когда будет. (Окидывает глазами комнату.)Кажется, эта комната несколько сыра?
А при всем том страх хотелось
бы с ним
еще раз сразиться.
Я, кажется, всхрапнул порядком. Откуда они набрали таких тюфяков и перин? даже вспотел. Кажется, они вчера мне подсунули чего-то за завтраком: в голове до сих пор стучит. Здесь, как я вижу, можно с приятностию проводить время. Я люблю радушие, и мне, признаюсь, больше нравится, если мне угождают от чистого сердца, а не то чтобы из интереса. А дочка городничего очень недурна, да и матушка такая, что
еще можно
бы… Нет, я не знаю, а мне, право, нравится такая жизнь.