Неточные совпадения
Братец Григорий Николаич такой нынче истинный христианин сделался, что мы
смотреть на него без слез не можем. Ни рукой, ни ногой пошевелить не может, и что говорит — не разберем. И ему мы твое
письмо прочитали, думая, что, при недугах, оное его утешит, однако он, выслушав, только глаза шире обыкновенного раскрыл.
Прочитав это
письмо, генерал окончательно поник головой. Он даже по комнатам бродить перестал, а сидел, не вставаючи, в большом кресле и дремал. Антошка очень хорошо понял, что
письмо Петеньки произвело аффект, и сделался еще мягче, раболепнее. Евпраксея, с своей стороны, прекратила неприступность. Все люди начали ходить
на цыпочках,
смотрели в глаза, старались угадать желания.
Он издали видел, как Ольга шла по горе, как догнала ее Катя и отдала письмо; видел, как Ольга на минуту остановилась,
посмотрела на письмо, подумала, потом кивнула Кате и вошла в аллею парка.
Молодой человек взял письмо; и он побледнел, и у него задрожали руки, и он долго
смотрел на письмо, хотя оно было не велико, всего-то слов десятка два:
Дарья Павловна с биением сердца долго
смотрела на письмо и не смела распечатать. Она знала от кого: писал Николай Ставрогин. Она прочла надпись на конверте: «Алексею Егорычу с передачею Дарье Павловне, секретно».
Неточные совпадения
Степан Аркадьич взял
письмо, с недоумевающим удивлением
посмотрел на тусклые глаза, неподвижно остановившиеся
на нем, и стал читать.
Алексей Александрович грустно усмехнулся,
посмотрел на шурина и, не отвечая, подошел к столу, взял с него начатое
письмо и подал шурину.
Она молча пристально
смотрела на него, стоя посреди комнаты. Он взглянул
на нее,
на мгновенье нахмурился и продолжал читать
письмо. Она повернулась и медленно пошла из комнаты. Он еще мог вернуть ее, но она дошла до двери, он всё молчал, и слышен был только звук шуршания перевертываемого листа бумаги.
Степан Аркадьич передал назад
письмо и с тем же недоумением продолжал
смотреть на зятя, не зная, что сказать. Молчание это было им обоим так неловко, что в губах Степана Аркадьича произошло болезненное содрогание в то время, как он молчал, не спуская глаз с лица Каренина.
И сердцем далеко носилась // Татьяна,
смотря на луну… // Вдруг мысль в уме ее родилась… // «Поди, оставь меня одну. // Дай, няня, мне перо, бумагу // Да стол подвинь; я скоро лягу; // Прости». И вот она одна. // Всё тихо. Светит ей луна. // Облокотясь, Татьяна пишет. // И всё Евгений
на уме, // И в необдуманном
письме // Любовь невинной девы дышит. //
Письмо готово, сложено… // Татьяна! для кого ж оно?