Шалости прошлого въедчивы; однажды
войдя в плоть и кровь человека, они извлекаются оттуда тем с большим трудом, что в общепринятой номенклатуре носят наименование шалостей, а не преступлений.
Конечно, это было детство возникающего университета, но тем не менее тут было много добрых, благотворных начал, прочно подвигавших на пути образованности искренно желавших учиться; немного было приобретено сведений научных, но зато они
вошли в плоть и кровь учащихся, вполне были усвоены ими и способствовали самобытному развитию молодых умственных сил.
Неточные совпадения
Эта язычески-религиозная
плоть культуры
вошла в католичество.
Избранники сии пошли отыскивать труп и, по тайному предчувствию,
вошли на одну гору, где и хотели отдохнуть, но когда прилегли на землю, то почувствовали, что она была очень рыхла; заподозрив, что это была именно могила Адонирама, они воткнули
в это место для памяти ветку акации и возвратились к прочим мастерам, с которыми на общем совещании было положено: заменить слово Иегова тем словом, какое кто-либо скажет из них, когда тело Адонирама будет найдено; оно действительно было отыскано там, где предполагалось, и когда один из мастеров взял труп за руку, то мясо сползло с костей, и он
в страхе воскликнул: макбенак, что по-еврейски значит: «
плоть отделяется от костей».
Но Поток из их слов ничего не поймет, // И
в другое он здание
входит; // Там какой-то аптекарь, не то патриот, // Пред толпою ученье проводит: // Что, мол, нету души, а одна только
плоть // И что если и впрямь существует Господь, // То он только есть вид кислорода, // Вся же суть
в безначалье народа.
И сыновья и племянница хоть и проводили все почти время с гувернерами и учительницами, но после, начитавшись сначала «Четьи-миней» и «Патериков» об умерщвлении
плоти угодниками, а потом мистических книг, незаметно для самих себя
вошли в «тайну сокровенную». Старший остался холостым, а меньшой женился на одной бедной барышне, участнице «духовного союза» Татариновой. Звали ее Варварой Петровной, у них была дочь, но ходили слухи, что она была им не родная, а приемыш либо подкидыш.
Если я не любил говорить ложь, не крал, не убивал и вообще не делал очевидно грубых ошибок, то это не
в силу своих убеждений, — их у меня не было, — а просто только потому, что я по рукам и ногам был связан нянюшкиными сказками и прописной моралью, которые
вошли мне
в плоть и кровь и которые незаметно для меня руководили мною
в жизни, хотя я и считал их нелепостью…