Неточные совпадения
Вот как
видят, что время уходит — полевая-то работа не ждет, — ну, и начнут засылать сотского: „Нельзя ли, дескать, явить милость, спросить, в чем следует?“ Тут и смекаешь: коли ребята сговорчивые, отчего ж им удовольствие не сделать, а коли больно много артачиться станут, ну и еще погодят денек-другой.
Жил у нас в уезде купчина, миллионщик, фабрику имел кумачную, большие дела вел. Ну, хоть что хочешь, нет нам от него прибыли, да и только! так держит ухо востро, что на-поди. Разве только иногда чайком попотчует да бутылочку холодненького разопьет с нами —
вот и вся корысть. Думали мы, думали, как бы нам этого подлеца купчишку на дело натравить — не идет, да и все тут, даже зло взяло. А купец
видит это, смеяться не смеется, а так, равнодушествует, будто не замечает.
— А уж чего, кажется, я не делал! Телом торговал-с! собственным своим телом —
вот как
видите… Не вывезла! не вывезла шельма-кривая!
— Так-с, без этого нельзя-с.
Вот и я тоже туда еду; бородушек этих, знаете, всех к рукам приберем! Руки у меня, как изволите
видеть, цепкие, а и в писании сказано: овцы без пастыря — толку не будет. А я вам истинно доложу, что тем эти бороды мне любезны, что с ними можно просто, без церемоний… Позвал он тебя, например, на обед: ну, надоела борода — и вон ступай.
— Виноват, — говорит, — Семен Акимыч, не погубите! Я, то есть, единственно по сердоболию;
вижу, что дама образованная убивается, а оне…
вот и письма-с!.. Думал я, что оне одним это разговором, а теперь
видел сам, своими глазами
видел!..
Во-первых, я постоянно страшусь, что вот-вот кому-нибудь недостанет холодного и что даже самые взоры и распорядительность хозяйки не помогут этому горю, потому что одною распорядительностью никого накормить нельзя; во-вторых, я
вижу очень ясно, что Марья Ивановна (так называется хозяйка дома) каждый мой лишний глоток считает личным для себя оскорблением; в-третьих, мне кажется, что, в благодарность за вышеозначенный лишний глоток, Марья Ивановна чего-то ждет от меня, хоть бы, например, того, что я, преисполнившись яств, вдруг сделаю предложение ее Sevigne, которая безобразием превосходит всякое описание, а потому менее всех подает надежду когда-нибудь достигнуть тех счастливых островов, где царствует Гименей.
— Вот-с, изволите
видеть, — подхватывает торопливо Харченко, как будто опасаясь, чтобы Коловоротов или кто-нибудь другой не посягнул на его авторскую славу, —
вот изволите
видеть: стоял один офицер перед зеркалом и волосы себе причесывал, и говорит денщику:"Что это, братец, волосы у меня лезут?"А тот, знаете, подумавши этак минут с пять, и отвечает:"Весною, ваше благородие, всяка скотина линяет…"А в то время весна была-с, — прибавил он, внезапно краснея.
— Что, брат! — говорит Василий Николаич прапорщику Коловоротову, — видно, не заслужил! а мы
вот,
видишь, какую индейку тут кушаем!
— А мы так
вот тутошние, — говорит она, шамкая губами, — верст за сто отселева живем… Человек я старый, никому не нужный, ни поробить, ни в избе посмотреть… Глазами-то плохо уж
вижу; намеднись, чу, робенка — правнучка мне-то — чуть в корыте не утопила…
Вот и отпустили к угоднику…
— Что другого и видеть-то! всякий свою ремесленность
видит!
Вот я нонче три ночи сряду все во сне сапоги чищу…
Не малое-таки время и искал-то я его, потому что лес большой и заплутанный, а тропок никаких нету; только
вот проходимши довольно, вдруг
вижу: сидит около кучи валежника старец, видом чуден и сединами благолепными украшен; сидит, сударь, и лопотиночку ветхую чинит.
Живновский. Отчего не верить! вы, батюшка, меня об этом спросите, как благородные люди на эти удовольствия проживаются! Я сам, да, сам,
вот как вы
видите!.. ну, да что об этом вспоминать… зато пожили, сударь!..
Живновский (вступаясь в разговор).
Вот вы изволили давеча выразиться об ананасах… Нет,
вот я в Воронеже, у купца Пазухина
видел яблоки — ну, это точно что мое почтение! Клянусь честью, с вашу голову каждое будет! (Налетову.) Хотите, я семечек для вас выпишу?
Дернов. А то на простой! Эх ты! тут тысячами пахнет, а он об шести гривенниках разговаривает. Шаромыжники вы все! Ты на него посмотри;
вот он намеднись приходит, дела не
видит, а уж сторублевую в руку сует — посули только, да будь ласков. Ах, кажется, кабы только не связался я с тобой! А ты норовишь дело-то за две головы сахару сладить. А хочешь, не будет по-твоему?
Так
вот, изволите ля
видеть, с казной потому нам дело иметь естественнее, что тут, можно сказать, риску совсем не бывает.
Произведения его фабрик, его промышленности первенствуют на всех рынках; нет нужды, что он сам одет в рубище: он
видит только, что его торговля овладела целым миром, все ему удивляются, все завидуют, и
вот, в порыве законной гордости, он восклицает:"О, какой я богатый, довольный и благоденствующий народ!"
А
вот, я вам доложу, тоска-то, как
видишь, что человек-от и честной и хороший, а ни к чему как есть приступиться не может — все-то у него из рук валится.
— Нет, я этого не скажу, чтоб он сам по себе хуже был, потому что и сам смекаю, что Михайло Трофимыч все-таки хороший человек, а
вот изволите ли
видеть, ваше благородие, не умею я как это объясниться вам, а есть в нем что-то неладное.
«Везде, говорит, был; на вас только и надежда; нигде суда нет!»
Вот,
видите ли, он даже не понимает, что я не для того тут сижу, чтоб ихние эти мелкие дрязги разбирать; мое дело управлять ими, проекты сочинять, pour leur bien, наблюдать, чтоб эта машина как-нибудь не соскочила с рельсов —
вот моя административная миссия.
Слова нет, надо между ними вводить какие-нибудь новости, чтоб они
видели, что тут есть заботы, попечения, и все это, знаете, неусыпно, — но какие новости?
Вот я, например, представил проект освещения изб дешевыми лампами. Это и само по себе полезно, и вместе с тем удовлетворяет высшим соображениям, потому что l’armée, mon cher, demande des soldats bien portants, [армия, дорогой мой, требует здоровых солдат (франц.).] а они там этой лучиной да дымом бог знает как глаза свои портят.
— Да
вот служу, как
видишь.
— То-то что могу!
вот вы одну какую-нибудь крохотную блошинку изловите, да и кричите что мочи есть, что
вот, дескать, одной блошицей меньше, а того и не
видите, что на то самое место сотни других блох из нечистоты выскакивают… такое уж, батюшка, удобное для этой твари место…
— Да
вот как
видите. Ленюсь и отчасти мечтаю о том, как вы, бедняги, люди молодые и задорные, желаете луну с кеба селитряною кислотой свести, душ; станового наизнанку выворотить, как вы черненькое хотите сделать сереньким, и как это черненькое изо всех сил протестует против ваших администраторских поползновений…
Вот у вас, в Крутогорске, я
видел господина — это помещик!
И
вот, как
видите, я в Крутогорске, прочие в других тихих городах переплывают многоволнистое житейское море…
— Ah, c'est toi, monstre! — говорит она,
увидев меня, — viens donc, viens que je te tue!.. [А, это ты, изверг, подойди, подойди-ка, я тебя убью!.. (франц.)] Поверите ли, насилу даже урезонить мог — так и бросается! И вся эта тревога оттого только, что я на каком-то бале позволил себе сказать несколько любезных слов Каролине!
Вот это так женщина! А! Николай Иваныч! ведь в Крутогорске таких не найдешь, сознайтесь?
Однако
вот я в тюрьме, да и то,
видишь, еще мало, потому, говорят, у тебя на душе убивство!
— Ваше высокоблагородие! — сказал Пересечкин, обращаясь к Якову Петровичу, — вот-с, изволите сами теперича
видеть, как они меня, можно сказать, денно и нощно обзывают… Я, ваше высокоблагородие, человек смирный-с, я, осмелюсь сказать, в крайности теперича находился и ежели согрешил-с, так опять же не перед ними, а перед богом-с…
— А это, мол, кимвалы. И в писании сказано, что царь Давид в кимвалы играл… Да ты, мол, теперича не ломайся, а
вот хочешь ли я тебе штуку покажу? Такая, отче святой, штука, что и на ярмонке за деньги не
увидишь.
— Да
вот как
видишь! какая еще штука-то уморная была!
Вот только,
видим, катят будто наши, скоро не шибко, а так трюх-трюх.
Вот и то опять:
увидят, который из нашего брата совестью шатается — ну, и привлекают…
Почему же он обругал их? — спрашиваю я себя, — может быть, думает, что
вот он в ямщики от начальства пожалован, так уж, стало быть, в некотором смысле чиновник, а если чиновник, то высший организм, а если высший организм, то имеет полное право отводить рукою все, что ему попадается на дороге:"Ступай, дескать, mon cher, ты в канаву; ты разве не
видишь, mon cher, что тут в некотором смысле элефант едет".