Неточные совпадения
— Нашего брата, странника, на святой Руси много, — продолжал Пименов, —
в иную
обитель придешь, так даже сердце не нарадуется, сколь тесно бывает от множества странников и верующих. Теперь вот далеко ли я от дому отшел, а и тут попутчицу себе встретил, а там: что ближе к святому месту подходить станем, то больше народу прибывать будет; со всех, сударь, дорог всё новые странники прибавляются, и
придешь уж не один, а во множестве… так, что ли, Пахомовна?
—
В настоящее время,
пришедши в преклонность моих лет, я, милостивый государь, вижу себя лишенною пристанища. А как я, с самых малых лет, имела к божественному большое пристрастие, то и хожу теперь больше по святым монастырям и
обителям, не столько помышляя о настоящей жизни, сколько о жизни будущей…
— Когда же сравнить можно! да ты послушай, сударь,
в моей одной
обители что девок было, и всё от богатых отцов, редконькая так-то с улицы
придет.
— Нет, ты расскажи-ка барину, как она пришла-то к вам, то есть к тебе
в обитель; вот ты что расскажи.
Подстрекаем науки алчбою, Ломоносов оставляет родительский дом; течет в престольный град,
приходит в обитель иноческих мусс и вмещается в число юношей, посвятивших себя учению свободных наук и слову божию.
— А так, ваше высокоблагородие, — по солдатски вытянувшись, ответил Егорушка. — Грехи отмаливать пришел. Значит, на нашем пароходе «Брате Якове» ехал наш губернатор… Подаю ему щи, а в щах, например, таракан. Уж как его, окаянного, занесло в кастрюлю со щами — ума не приложу!.. Ну, губернатор сейчас капитана, ногами топать, кричать, а капитан сейчас, значит, меня в три шеи… Выслужил, значит, пенсию в полном смысле: четыре недели в месяц жалованья сейчас получаю. Вот и
пришел в обитель грех свой замаливать…
Едва северо-восток небосклона зардел тонкой розовой полосой, как пятеро пожилых, но еще крепких и бодрых трудников с лопатами на плечах
пришли в обитель с конного двора, стоявшего за околицей, и начали расчищать снежные сугробы, нанесенные за ночь едва стихшею под утро метелью.
— А вот по этому самому… Был такой случай… Тоже, вот как вы,
пришел в обитель некоторый странник, и поселился в странноприимнице. Богомольный такой, все службы выстаивал и молился со слезами, а потом оказалось, что он по дочам мастерил фальшивую монету…
И от нечего делать раскидывала Аркадия умом-разумом — сколько бы икры, сколько осетрины надо бы было
прислать в обитель Марку Данилычу… И про вязигу думала, и про белужью тёшку, и про все передумала дорогой мать Аркадия.
Неточные совпадения
— И быть бы мне монахом, черной божьей звездой, — скороговоркой балагурил он, — только
пришла к нам
в обитель богомолочка из Пензы — забавная такая, да и сомутила меня: экой ты ладной, экой крепкой, а я, бает, честная вдова, одинокая, и шел бы ты ко мне
в дворники, у меня, бает, домик свой, а торгую я птичьим пухом и пером…
Из роду Отрепьевых, галицких боярских детей. Смолоду постригся неведомо где, жил
в Суздале,
в Ефимьевском монастыре, ушел оттуда, шатался по разным
обителям, наконец
пришел к моей чудовской братии, а я, видя, что он еще млад и неразумен, отдал его под начал отцу Пимену, старцу кроткому и смиренному; и был он весьма грамотен: читал наши летописи, сочинял каноны святым; но, знать, грамота далася ему не от господа бога…
Это было началом, а потом пошла стрельба на целый день. Ввиду энергичной обороны, скопище мятежников не смело подступать к монастырским стенам совсем близко, а пускали стрелы из-за построек Служней слободы и отсюда же палили из ружей. При каждом пушечном выстреле дьячок Арефа закрывал глаза и крестился. Когда он
пришел в Дивью
обитель, Брехун его прогнал.
Братию вывел из затруднения келарь Пафнутий, который вечером вернулся от всенощной из Дивьей
обители. Старик
пришел в одном подряснике и без клобука. Случалось это с ним, когда он
в Служней слободе у попа Мирона «ослабевал» дня на три, а теперь келарь был чист, как стеклышко. Обступила его монашеская братия и немало дивилась случившейся оказии.
— А надо бы нам стенки-то подкрепить, — точно бредила игуменья. — Ох, как надо! И ворота вон совсем развалились… Башенки прежде на углах-то стояли, когда орда
приходила. Когда Алдар-бай с башкирью набегал, так крестьяне со всех деревень укрывались
в Дивьей
обители… Тоже и от Пепени с Тулкучарой… под самые стены набегала орда, и господь ущитил.