Неточные совпадения
«Хитро это они сделали, — говорит летописец, —
знали, что головы у них
на плечах растут крепкие, — вот и предложили».
Искали, искали они князя и чуть-чуть в трех соснах не заблудилися, да, спасибо, случился тут пошехонец-слепород, который эти три сосны как свои пять пальцев
знал. Он вывел их
на торную дорогу и привел прямо к князю
на двор.
Покуда шли эти толки, помощник градоначальника не дремал. Он тоже вспомнил о Байбакове и немедленно потянул его к ответу. Некоторое время Байбаков запирался и ничего, кроме «
знать не
знаю, ведать не ведаю», не отвечал, но когда ему предъявили найденные
на столе вещественные доказательства и сверх того пообещали полтинник
на водку, то вразумился и, будучи грамотным, дал следующее показание...
В унынии и тоске он поспешил в городовое управление, чтоб
узнать, сколько осталось верных ему полицейских солдат, но
на дороге был схвачен заседателем Толковниковым и приведен пред Ираидку.
Проснувшись, глуповцы с удивлением
узнали о случившемся; но и тут не затруднились. Опять все вышли
на улицу и стали поздравлять друг друга, лобызаться и проливать слезы. Некоторые просили опохмелиться.
Был, после начала возмущения, день седьмый. Глуповцы торжествовали. Но несмотря
на то что внутренние враги были побеждены и польская интрига посрамлена, атаманам-молодцам было как-то не по себе, так как о новом градоначальнике все еще не было ни слуху ни духу. Они слонялись по городу, словно отравленные мухи, и не смели ни за какое дело приняться, потому что не
знали, как-то понравятся ихние недавние затеи новому начальнику.
Узнал бригадир, что Митька затеял бунтовство, и вдвое против прежнего огорчился. Бунтовщика заковали и увели
на съезжую. Как полоумная, бросилась Аленка
на бригадирский двор, но путного ничего выговорить не могла, а только рвала
на себе сарафан и безобразно кричала...
В ту же ночь в бригадировом доме случился пожар, который, к счастию, успели потушить в самом начале. Сгорел только архив, в котором временно откармливалась к праздникам свинья. Натурально, возникло подозрение в поджоге, и пало оно не
на кого другого, а
на Митьку.
Узнали, что Митька напоил
на съезжей сторожей и ночью отлучился неведомо куда. Преступника изловили и стали допрашивать с пристрастием, но он, как отъявленный вор и злодей, от всего отпирался.
А глуповцы стояли
на коленах и ждали.
Знали они, что бунтуют, но не стоять
на коленах не могли. Господи! чего они не передумали в это время! Думают: станут они теперь есть горчицу, — как бы
на будущее время еще какую ни
на есть мерзость есть не заставили; не станут — как бы шелепов не пришлось отведать. Казалось, что колени в этом случае представляют средний путь, который может умиротворить и ту и другую сторону.
—
Знаю я, — говорил он по этому случаю купчихе Распоповой, — что истинной конституции документ сей в себе еще не заключает, но прошу вас, моя почтеннейшая, принять в соображение, что никакое здание, хотя бы даже то был куриный хлев, разом не завершается! По времени выполним и остальное достолюбезное нам дело, а теперь утешимся тем, что возложим упование наше
на бога!
— Состояние у меня, благодарение богу, изрядное. Командовал-с; стало быть, не растратил, а умножил-с. Следственно, какие есть насчет этого законы — те
знаю, а новых издавать не желаю. Конечно, многие
на моем месте понеслись бы в атаку, а может быть, даже устроили бы бомбардировку, но я человек простой и утешения для себя в атаках не вижу-с!
На другой день глуповцы
узнали, что у градоначальника их была фаршированная голова…
Парамошу нельзя было
узнать; он расчесал себе волосы, завел бархатную поддевку, душился, мыл руки мылом добела и в этом виде ходил по школам и громил тех, которые надеются
на князя мира сего.
Никто, однако ж,
на клич не спешил; одни не выходили вперед, потому что были изнежены и
знали, что порубление пальца сопряжено с болью; другие не выходили по недоразумению: не разобрав вопроса, думали, что начальник опрашивает, всем ли довольны, и, опасаясь, чтоб их не сочли за бунтовщиков, по обычаю, во весь рот зевали:"Рады стараться, ваше-е-е-ество-о!"
Он не был ни технолог, ни инженер; но он был твердой души прохвост, а это тоже своего рода сила, обладая которою можно покорить мир. Он ничего не
знал ни о процессе образования рек, ни о законах, по которому они текут вниз, а не вверх, но был убежден, что стоит только указать: от сих мест до сих — и
на протяжении отмеренного пространства наверное возникнет материк, а затем по-прежнему, и направо и налево, будет продолжать течь река.
— И
на то у меня свидетели есть, — продолжал Фердыщенко таким тоном, который не дозволял усомниться, что он подлинно
знает, что говорит.
Голос обязан иметь градоначальник ясный и далеко слышный; он должен помнить, что градоначальнические легкие созданы для отдания приказаний. Я
знал одного градоначальника, который, приготовляясь к сей должности, нарочно поселился
на берегу моря и там во всю мочь кричал. Впоследствии этот градоначальник усмирил одиннадцать больших бунтов, двадцать девять средних возмущений и более полусотни малых недоразумений. И все сие с помощью одного своего далеко слышного голоса.
Неточные совпадения
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не
знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды пошло! Что будет, то будет, попробовать
на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Хлестаков. Нет,
на коленях, непременно
на коленях! Я хочу
знать, что такое мне суждено: жизнь или смерть.
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание
на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и не завесть его? только,
знаете, в таком месте неприлично… Я и прежде хотел вам это заметить, но все как-то позабывал.
Аммос Федорович. Да, нехорошее дело заварилось! А я, признаюсь, шел было к вам, Антон Антонович, с тем чтобы попотчевать вас собачонкою. Родная сестра тому кобелю, которого вы
знаете. Ведь вы слышали, что Чептович с Варховинским затеяли тяжбу, и теперь мне роскошь: травлю зайцев
на землях и у того и у другого.
Городничий.
Знаете ли, что он женится
на моей дочери, что я сам буду вельможа, что я в самую Сибирь законопачу?