Неточные совпадения
В мае Ольга Васильевна
начала ходить
в поле, где шла пахота и начался посев ярового. Работа заинтересовала ее; она присматривалась, как управляющий распоряжался, ходил по пашне, тыкал палкою
в вывороченные сохой комья земли, делал работникам выговоры и проч.; ей хотелось и самой что-нибудь узнать, чему-нибудь научиться. На вопросы ее управляющий отвечал как мог, но при этом лицо его выражало такое недоумение, как будто он хотел сказать: ты-то каким образом сюда попала?
Он сел к столу и начал писать быстро, с жаром, с лихорадочной поспешностью, не так, как
в начале мая писал к домовому хозяину. Ни разу не произошло близкой и неприятной встречи двух которых и двух что.
Привалов в эту горячую пору успел отделать вчерне свой флигелек в три окна, куда и перешел
в начале мая; другую половину флигеля пока занимали Телкин и Нагибин. Работа по мельнице приостановилась, пока не были подысканы новые рабочие. Свободное время, которое теперь оставалось у Привалова, он проводил на полях, присматриваясь к крестьянскому хозяйству на месте.
В последних числах апреля, а чаще
в начале мая, когда уже подрастет молодая трава, начинают попадаться перепелки, всегда в самом малом числе, в степных лугах и залежах, но никогда на прошлогодней жниве.
Первыми двинулись самосадчане, не взявшие подрядов на куренную работу, за ними потянула Пеньковка, а потом тронулся и Кержацкий конец. Это происходило
в начале мая, когда дорога попросохла.
Неточные совпадения
В конце
мая, когда уже всё более или менее устроилось, она получила ответ мужа на свои жалобы о деревенских неустройствах. Он писал ей, прося прощения
в том, что не обдумал всего, и обещал приехать при первой возможности. Возможность эта не представилась, и до
начала июня Дарья Александровна жила одна
в деревне.
В этот день из посторонних были только
в гостях у Обломова Иван Герасимович и Алексеев, безмолвный и безответный гость, который звал
в начале рассказа Илью Ильича на первое
мая. Обломов не только не хотел уступить Ивану Матвеевичу, но старался блеснуть тонкостью и изяществом угощения, неизвестными
в этом углу.
Дальнейшее тридцатиоднодневное плавание по Индийскому океану было довольно однообразно.
Начало мая не лучше, как у нас: небо постоянно облачно; редко проглядывало солнце. Ни тепло, ни холодно. Некоторые, однако ж, оделись
в суконные платья — и умно сделали. Я упрямился, ходил
в летнем, зато у меня не раз схватывало зубы и висок. Ожидали зюйд-вестовых ветров и громадного волнения, которому было где разгуляться
в огромном бассейне, чистом от самого полюса; но ветры стояли нордовые и все-таки благоприятные.
Публика
начала съезжаться на воды только к концу
мая. Конечно, только половину этой публики составляли настоящие больные, а другая половина ехала просто весело провести время, тем более что летом жизнь
в пыльных и душных городах не представляет ничего привлекательного.
С января до апреля 1907 года я был занят составлением отчетов за прошлую экспедицию и только
в половине
мая мог
начать сборы
в новое путешествие.
В этих сборах есть всегда много прелести. Общий план экспедиции был давно уже предрешен, оставалось только разработать детали.